Nous sommes rentr'es en ville depuis quelques jours. Vers la fin, notre s'ejour `a Tegernsee 'etait devenu fort agr'eable, gr^ace `a la pr'esence de la Reine douairi`ere qui est certainement la ch^atelaine la plus aimable et la plus hospitali`ere*. Il y avait cette ann'ee une foule d’'etrangers, au ch^ateau, et souvent plus de soci'et'e, de f^etes et d’amusements qu’on n’aurait d'esir'e. Nous y avons successivement vu le Roi et la Reine de Saxe, celle-ci, fille de la Reine, l’Imp'eratrice d’Autriche, le Duc de Bordeaux, toute la famille Leuchtenberg et surtout et avant tout la Grande-Duchesse Marie*. Vous savez que la Gr<ande>-Duchesse et son mari passent ici l’hiver. Ils sont arriv'es `a Munich dans les premiers jours de septembre et aussit^ot apr`es ont suivi la Reine douairi`ere `a Tegernsee o`u ils sont encore.

La Grande-Duchesse Marie est vraiment charmante. On ne saurait avoir l’air plus distingu'e avec plus de gr^ace et de naturel. Aussi a-t-elle eu d’embl'ee un succ`es g'en'eral. Outre sa belle-m`ere qui en est folle, toute la Famille Royale, le Roi, la vieille Reine, l’ont pris dans la plus grande affection et l’on dirait, `a les voir ensemble, qu’elle a pass'e la vie enti`ere parmi eux.

Moi, j’ai eu chance de la voir `a Munich, o`u je suis venu expr`es pour lui faire ma cour et quelques jours plus tard, `a Tegernsee, o`u elle a <'et'e> parfaitement gracieuse envers nous, pour ma femme surtout. Malheureusement son s'ejour dans les montagnes lui a 'et'e g^at'e par une assez grave indisposition qui l’a confin'e pendant plusieurs jours dans sa chambre et qui m^eme, durant 24 heures, nous avait fait 'eprouver de vives inqui'etudes. Maintenant, gr^ace `a Dieu, elle est presque enti`erement r'etablie et doit rentrer en ville `a la fin de cette semaine. Sa suite se compose du Comte Wielhorsky, son Gr<and>-Ma^itre qui autrefois a servi dans notre Minist`ere — brave, galant homme que j’ai beaucoup connu dans le temps `a P'eters<bourg>, de sa Gr<ande->Ma^itresse, Mad. Захаржевская, n'ee Tiesenhausen*, et d’une demoiselle d’honneur.

Je ne doute pas que la pr'esence de la Grande-D<uchesse> `a Munich n’attire ici beaucoup de Russes dans le courant de cet hiver. Derni`erement j’ai revu ici chez S'ev'erine le Ministre Bloudoff* que j’ai connu `a P'eters<bourg>, il y a trois ans, et qui m’a rappel'e un d^iner que nous avons fait ensemble dans la soci'et'e du d'efunt Дмитриев*.

Les Kr"udener qui ont pass'e tout le temps avec nous viennent de nous quitter pour rentrer en Russie. Elle est toujours la m^eme, belle et bonne comme autrefois, mais j’ai beau de croire que sa position n’est plus tout `a fait la m^eme.

Nous attendons ces jours-ci la Grande-Duchesse H'el`ene* qui revient d’Italie. Ici il y a encore peu de monde en ce moment. Cependant il y a d'ej`a 'et'e quelques r'eunions de la cour. Derni`erement nous avons assist'e `a un petit concert qui y a 'et'e donn'e en l’honneur du Duc de Cambridge, l’oncle de la Reine d’Angleterre que j’ai beaucoup vu il y a cinq ans `a Carlsbad…* Mais, bon Dieu, quel int'er^et tous ces d'etails peuvent-ils avoir pour vous? C’est l`a le malheur d’une trop longue s'eparation, `a part les deux mots je vis et je vous aime, tout ce qu’on peut se dire de plus est du domaine de la gazette. Il est vrai que la gazette en ce moment acquiert pour tout le monde un int'er^et de plus en plus personnel, car d’apr`es ce qui se passe en France on s’attend `a voir tr`es prochainement 'eclater cette guerre suspendue sur l’Europe depuis dix ans…* et malheur au monde si elle venait `a 'eclater. A part le d'esastre g'en'eral, sur dix fortunes particuli`eres il y en aurait huit qui 'ecraserait.

В этом месяце, помнится мне, любезнейшие папинька и маминька, ваши рожденье и именины, с которыми я вас от души поздравляю — празднуя их, вспомните и обо мне. Упоминайте иногда обо мне и в ваших письмах к Дашиньке. Странная вещь — судьба человеческая! Надобно же было моей судьбе вооружиться уцелевшею Остермановою рукою*, чтобы закинуть меня так далеко от вас.

Жаль мне очень, что вы не знаете моей теперешней жены. Нельзя придумать существо лучше, добрее, сердечнее — будь я сам душою немного помоложе, я мог бы быть вполне счастлив. Здоровье мое также с некоторых пор гораздо лучше. Простите. Целую ваши ручки. Ф. Тютчев

Минхен. Октябрь

На днях я получил, любезные папинька и маминька, письмо, написанное вами в прошлом месяце вместе с Николушкой, и я очень рад узнать, что он рядом с вами. Я не могу усердно не призывать его утвердиться в счастливой мысли покинуть службу, не доставляющую ему ни выгоды, ни удовольствия и заставляющую его приносить в жертву главные интересы. Дай Бог ему войти во вкус новых занятий и обрести приятность в исполнении того, что приносит большую пользу*.

Мы вернулись в город несколько дней назад. К концу нашего пребывания в Тегернзее стало весьма приятно, благодаря присутствию вдовствующей королевы, которая поистине самая любезная и гостеприимная хозяйка замка*. В этом году там собралось великое множество иностранцев. Общение, праздники и развлечения зачастую казались даже чрезмерными. Мы там часто видали короля и королеву саксонских, дочь королевы, австрийскую императрицу, герцога Бордоского, все семейство Лейхтенбергских и особенно и даже прежде всего великую княгиню Марию Николаевну*. Вы знаете, что великая княгиня с мужем проведут здесь зиму. Они прибыли в Мюнхен в первых числах сентября и вскоре после этого отправились вместе с вдовствующей королевой в Тегернзее, где они посейчас и находятся.

Великая княгиня Мария Николаевна поистине очаровательна. Нельзя иметь более изысканный облик и вдобавок быть столь любезной и естественной. И потому она с первого взгляда пользуется общим успехом. Не говоря о свекрови, которая от нее без ума, вся королевская семья — король, старая королева — приняли ее с большой любовью и, глядя на них всех вместе, можно подумать, что она всю свою жизнь провела среди них.

Мне посчастливилось повидать ее в Мюнхене, куда я прибыл тотчас же, чтобы засвидетельствовать ей свое почтение, а через несколько дней — в Тегернзее, где она была весьма милостива к нам, особенно к моей жене. К сожалению, пребывание в горах вызвало у нее сильное недомогание, удерживавшее ее в течение нескольких дней в комнате; более того, целые сутки мы находились в большой тревоге за нее. Теперь, слава Богу, она почти совсем поправилась и к концу этой недели предполагает вернуться в город. Ее свиту составляют граф Виельгорский, гофмейстер, служивший когда-то в нашем министерстве, — славный, галантный человек, я в свое время довольно коротко знал его в Петербурге; гофмейстерина Захаржевская, урожденная Тизенгаузен*, и одна фрейлина.