Adieu, 'ecris-moi et parle-moi de ta sant'e et de celle des petites. Maman t’embrasse et ta cousine Berthe* te fait ses amiti'es. A toi de coeur

T. Tutchef

29 июня. Вторник

Спасибо тебе, милая Анна, за оба твои письма. Ты знаешь, что помешало мне ответить раньше на первое из них. Мама поручает мне передать от нее привет. Состояние ее здоровья удовлетворительно и, я надеюсь, станет еще лучше через несколько дней. Что касается до маленького братца*, то он, по-видимому, чувствует себя прекрасно. По крайней мере, он очень спокоен, вот пока все, что я могу сказать тебе про него.

Я рассчитывал повидать вас на прошлой неделе. Теперь я смогу это сделать не раньше, чем через 8 или 10 дней. Это будет, вероятно, в понедельник или вторник. Я очень стремлюсь увидеть и обнять вас, мои милые дети.

Ты просила у меня книг. Надеюсь, что те, какие я посылаю, смогут заинтересовать тебя. Читай их внимательно, чтобы дать мне отчет о прочитанном.

Г-н Северин сказал мне, милая Анна, что у тебя иногда болит голова. Остерегайся купаться в такие дни. Вообще, купайся только тогда, когда очень тепло и когда вода в озере достаточно нагрета.

Вот два письма от тетушки Клотильды, одно — тебе, другое — Дарье. Я принужден был распечатать твое, потому что на нем не было адреса.

Скажи г-же Метцль, что полагаю свидеться с вами на будущей неделе и что я намерен объясниться с нею лично по поводу ее письма ко мне.

Передай мое почтение г-же Севериной и поблагодари ее от меня за ее доброту к тебе и твоим сестрам.

Прощай, моя милая девочка. Надеюсь, что по приезде я получу лишь благоприятные отзывы о тебе. Помни, что ты вдвойне обязана хорошо вести себя — во-первых, для себя самой, а также чтобы подавать хороший пример сестрам.

Прощай, пиши и сообщай о своем здоровье и о здоровье младших. Мама тебя обнимает, а кузина Берта* кланяется. Сердечно твой

Ф. Тютчев

Munich. Ce 8/20 juillet 1841

Je recois `a l’instant, chers papa et maman, votre lettre du 15 juin, par P'etersb<ourg>. J’esp`ere que la mienne que j’adresse par la m^eme voie, vous parviendra aussi. Je tiens d’autant plus que vous la receviez, que pour cette fois j’ai une bonne nouvelle `a vous annoncer. Ma femme est accouch'ee le 14/26 du mois dernier d’un garcon. L’accouchement a 'et'e heureux, quoique plus p'enible que le dernier et maintenant, trois semaines depuis l’'ev'enement, elle est tout `a fait sur pied. Mais pour les d'etails je vous renvoie `a sa lettre. L’enfant est fort et tr`es vivace et malgr'e mon indiff'erence pour le sexe des enfants `a na^itre, j’ai 'et'e bien aise de voir que cette fois c’'etait un garcon, car cette fois, j’esp`ere, est la derni`ere. Tout dans cette affaire m’a fait plaisir, sauf la circonstance du nom que je me suis vu oblig'e de donner `a l’enfant. Vous savez mes rapports avec S'ev'erine. Il professe pour moi et toute ma famille une tr`es vive amiti'e. Il a 'et'e le parrain de la derni`ere de mes petites et il a insist'e de l’^etre aussi du nouveau-n'e, d’autant plus que c’'etait un garcon. Il n’y avait gu`eres moyen de d'ecliner sa proposition sans le mortifier. Et c’est un homme qui se mortifie ais'ement. Mais il n’y avait pas moyen non plus `a l’accepter pour parrain sans accepter aussi son nom. Et voil`a comment cet enfant qui de toute 'eternit'e 'etait pr'edestin'e `a s’appeler Jean ou Nicolas, c’est appel'e Димитрий. J’en ai 'et'e bien contrari'e, et ma femme aussi, mais c’'etait in'evitable. A part de ce que m’imposait vis-`a-vis de S'ev'erine, cette grande amiti'e qu’il me porte, j’avais d’autres motifs encore pour ne vouloir d’autre parrain que lui. Dans les circonstances actuelles, et surtout dans la position o`u moi, je me trouve plac'e, je ne pouvais assez faire pour constater l’orthodoxie du bapt^eme, et le meilleur moyen pour cela, c’'etait assur'ement de m’adresser au Ministre de Russie.

Quant `a mes affaires, je ne vous en parle pas pour le moment. Je suis sur le point de prendre une r'esolution et je n’attends pour le faire qu’une r'eponse de la Gr<ande>-Duchesse `a la lettre que ma femme lui a 'ecrite derni`erement. Il est possible et m^eme probable que j’irai cet automne `a P'etersb<ourg>. Dans peu de jours je le saurai positivement*. Quant `a Nicolas, voil`a, je crois, bient^ot un an que je n’ai pas eu de ses nouvelles directes. Il est vraiment affligeant que par suite d’une indigne paresse nous nous perdons ainsi de vue.

Mes trois a^in'ees sont en ce moment 'etablies `a la campagne au lac de Starnberg, `a une vingtaine de verstes de Munich, avec leur gouvernante et sous l’aile protectrice de S'ev'erine et de sa femme qui y passent leur 'et'e. Nous les avons envoy'ees l`a pour leur faire respirer un meilleur air, et, en effet, elles en ont fort bien profit'e. Quant `a la petite Marie, elle prosp`ere fort bien ici et devient tr`es jolie. Pour le garcon, il est d'ecid'ement laid, ce qui n’emp^eche pas que ma femme ne trouve qu’il me ressemble beaucoup.

Je recommande tout ce petit monde `a votre affection, mais surtout ma femme qui, sans exag'eration, est tout ce qu’il y a de meilleur et de plus digne d’^etre aim'e. Ce qui est tout aussi vrai, c’est l’extr^eme d'esir qu’elle a de vous conna^itre, de ce faire aimer de vous et de passer aupr`es de vous tout un 'et'e `a Ovstoug, mais bien entendu, `a Ovstoug. Elle y tient absolument, car pour P'etersbourg, elle ne veut pas en entendre parler.

Quand vous 'ecrivez `a Doroth'ee, faites-lui bien mes compliments ainsi qu’`a son mari. Comment va sa sant'e? J’aime `a croire qu’elle va mieux, puisque vous ne m’en parlez pas.

Adieu, chers papa et maman, dans quelques jours je pourrai, je crois, vous parler d’une mani`ere plus positive sur ce que je compte faire — pour le moment, je ne vous dirai autre chose, sinon que je ne me lasse pas de d'esirer de vous revoir. Je baise vos ch`eres mains et suis `a v<ous> de coeur et d’^ame. Votre tout d'evou'e fils

T. Tutchef

Мюнхен. 8/20 июля 1841

Сию минуту я получил, любезнейшие папинька и маминька, ваше письмо от 15 июня, посланное через Петербург. Надеюсь, что мое, которое я отправляю тем же путем, также дойдет до вас. Я тем более желаю, чтобы вы его получили, что на сей раз имею сообщить вам хорошее известие. 14/26 прошлого месяца жена родила мальчика. Роды были благополучные, хотя более тяжелые, нежели предыдущие, и сейчас, через три недели после этого события, она уже совсем на ногах. Но подробности вы узнаете из ее письма. Ребенок крепкий и очень живой, и, несмотря на мое безразличное отношение к полу будущего ребенка, я был очень рад, что на этот раз появился мальчик, ибо этот раз, надеюсь, будет последним. В этом случае все доставило мне удовольствие, все, кроме вопроса об имени, которое я оказался вынужденным дать ребенку. Вы знаете о моих отношениях к Северину. Он питает ко мне и ко всей моей семье живейшую приязнь. Он был крестным отцом моей младшей девочки и настоял на том, чтобы быть также крестным отцом новорожденного, тем более что это мальчик. Не было возможности отклонить его предложение, не обидев его. А обижается он весьма легко. Но не было также возможности, изъявив согласие на то, чтобы он был крестным отцом, не согласиться принять и его имени, и вот почему этот ребенок, от века предопределенный называться Иваном или Николаем, получил имя Димитрия. Я был очень раздосадован этим и моя жена тоже, но это было неизбежно. Помимо того, что меня обязывала большая дружба Северина ко мне, я имел еще иные причины не желать в качестве крестного отца никого другого. При теперешних обстоятельствах, а главное, в том положении, в коем я оказался, без сомнения, не было лучшего способа засвидетельствовать факт православного крещения, как обратиться к русскому посланнику.