— Вы нелегально выехали с Кубы?

— Да.

— Вы поддерживаете контакты с посольствами?

— Нет.

— Вы против Кастро?

— Да.

— У вас есть связные?

— Нет.

— Вы владеете техникой шифровки?

— Нет.

— Вы кубинец?

— Да.

— У вас двое детей?

— Да.

— Вы разведены?

— Нет.

— Вы владеете техникой дешифровки?

— Нет.

— Вы отправляете сообщения на Кубу?

— Нет.

— У вас есть пути для возвращения на Кубу?

— Нет.

— Вы имеете контакты с ЦРУ?

— Да.

— Вы работаете на кубинскую разведку?

— Нет.

— Вы поддерживаете контакты с советской разведкой?

— Нет.

— Вы работаете на кубинскую контрразведку?

— Нет.

— Вы говорите по—русски?

— Нет.

— Вы работаете на иностранную державу?

— Нет.

На бумажной ленте, извивавшейся уже по полу, легко просматривались какие—то линии. Оператор с интересом наблюдал за ними.

— Вы из советской контрразведки?

— Нет.

— Вы были в рядах Повстанческой армии?

— Да.

— Вы боролись против Батисты?

— Да.

— Вы радист?

— Нет.

— Вы установили микропередатчик?

— Нет.

— Вы слушаете «Голос Кубы»?

— Да.

— Вы получаете через него информацию?

— Нет.

— Вы слушаете передачи «Радио прогресс»?

— Да.

— Вы получаете через него информацию?

— Нет.

— Информация приходит к вам через «почтовые ящики»?

— Нет.

— Вы отправляете ее через «почтовые ящики»?

— Нет.

— Вы используете дипломатическую почту?

— Нет.

— Вы фотограф?

— Нет.

— Вы умеете проявлять пленку?

— Нет.

— Вы умеете фотографировать?

— Да.

— Вы знакомы с микрофотографией?

— Нет.

— Вы пользуетесь микроточками?

— Нет.

— Вы прошли подготовку на Кубе?

— Нет.

— В Советском Союзе?

— Нет.

— Здесь коммунистическая страна?

— Нет.

— Вы прошли военные курсы?

— Нет.

Хасинто отвечал на вопросы, устремив взгляд в воображаемую точку пространства.

— Ваш начальник — Рамос?

— Нет.

— Вы знаете Ферра?

— Нет.

— С вами работает Агилар?

— Нет.

— Вы работаете на кубинскую контрразведку?

— Нет.

— Вы вели разведывательную работу?

— Нет.

— Вы агент?

— Нет.

— Вы работаете связным?

— Нет.

— Вы учились на радиста?

— Нет.

— Вы работали как диверсант?

— Нет.

— Как осведомитель?

— Нет.

— Вы агент ЦРУ?

— Нет.

Командир спецгруппы закрыл блокнот. Оператор выключил детектор, взял блокнот, который командир спецгруппы положил на банкетку, и ушел в глубь комнаты. Там он стал протягивать ленту между пальцами. Взгляд его перебегал со страниц блокнота на линии ленты. Спустя некоторое время он подошел к Хасинто и начал медленно снимать с него шины. Тот сидел спокойно, потирая затекшие руки.

— Он брешет, как собака, — проговорил оператор, обращаясь к Доктору.

На лице у того появилась зловещая улыбка.

— Вы играли… и проиграли. Уведите его! — с угрозой в голосе приказал Доктор.

Хасинто оставался невозмутим. Командир спецгруппы надел на него наручники и, схватив за шиворот, рывком поднял с кресла. Спотыкаясь, Хасинто вышел из комнаты, где выдержал столь суровый экзамен. Его толчками загнали в. камеру в конце коридора. Там уже издали двое. Один из них был в темных очках. Другой, с засученными до локтей рукавами, слегка постукивал по ладони хлыстом.

Хасинто толкнули в центр камеры. Свист хлыста — и он ощутил удар по лицу. Он упал на колени. Человек в очках пнул его в грудь. Перекатываясь на спину, Хасинто слышал, как палачи осыпали его ругательствами. Все поплыло у него перед глазами. Он уже не чувствовал, как по лицу текла кровь. Через несколько секунд сознание оставило его.

— Хватит, — сказал командир спецгруппы. — Помните, нам надо только «обломать» его.

В нескольких метрах от камеры, где жестоко избивали Хасинто, сидели Доктор и оператор детектора лжи. Последний протягивал между пальцами длинную бумажную ленту. С удивлением покачивая головой, он подошел к банкетке, на которой с сигаретой в зубах сидел Доктор.