– Да, да, - закивала Марина Викторовна и внезапно покраснела.
– А что случилось?

– Скажите, велика ли сумма наследства?

– На такой вопрос никто вам не ответит, это тайна.

– Не надо называть точную цифру. Просто скажите, она большая?

Марина Викторовна перестала улыбаться.

– А кто вы? Почему интересуетесь этими сведениями? Впрочем, кем бы вы ни были, про чужое завещание я ничего не скажу.

Я решила применить иную тактику.

– Понимаете, я вляпалась в совершенно идиотскую историю и теперь не пойму, как выпутаться. Разрешите представиться. Виола Тараканова, вот паспорт. Под псевдонимом Арина Виолова я пишу книги детективного жанра. Специально захватила одну, обратите внимание на фото на обложке.

– Похожа, - констатировала Марина.
– Но только я ничего, кроме специальной литературы, не читаю. Учусь на юридическом, скоро защищаю диплом, подрабатываю помощницей у Янусовой. Если Зульфия Магомедовна даст мне хорошую характеристику, меня могут взять на постоянный оклад. Мне неприятности не нужны!

– Получилось совпадение, - настойчиво продолжала я.
– Написала я книгу, придумала сюжет: жил-был некто Сергей Ярцев; во время Второй мировой войны он служил немцам и вместе с оккупантами покинул СССР; в России осталась его семья - предатель попросту бросил жену и ребенка. След Ярцева потерялся, о нем все забыли, и вот через огромное количество лет в Москву приходит запрос от адвокатов из Канады - оказывается, Сергей жил за океаном, скончался совсем недавно и завещал состояние внуку. Дальше разворачивается детективный сюжет, но он нам сейчас неинтересен. Не успела книга выйти, как в издательство обратился взбешенный Василий Ярцев. «Кто разрешил предавать огласке наши семейные тайны?
– орал он.
– Откуда писательница знает о них?» Страшный шум получился, теперь Ярцев требует компенсации. Поэтому я пришла узнать: было ли подобное завещание. Ярцев хочет за моральный ущерб огромные деньги, а у меня даже десятой части их нет.

Марина Викторовна вытаращила глаза.

– Первый раз о таком слышу.

– Вы просто не в курсе, - деликатно ответила я, - на писателей частенько подают в суд. Вот недавно случай был: одна писательница дала главной героине, весьма непривлекательной особе, имя Зузуля и фамилию Хренкопытова. Специально такую нелепую выдумала, потому что в книге женщина отвратительно себя ведет. И представляете, какой конфуз вышел?

– Нет, - с неприкрытым любопытством ответила сотрудница.

– На книжной ярмарке на ВВЦ, когда романистка подписывала свою новинку, к ней подошла женщина и сунула под нос паспорт, а в нем четко написано - Зузуля Хренкопытова.

– Вау!
– развеселилась Марина.
– Прикольно!

– Веселее не бывает, - кивнула я.
– Так вот эта тетка с жутким именем стала вопить что-то типа: «Опозорили! Других Хренкопытовых на свете нет, теперь люди в меня пальцем тычут, уверены в моей подлости и низости! Короче, отстегивай деньги!»

– Не позавидуешь вам, - пожалела меня наивная Марина.

– Верно, - согласилась я.
– А мне с Ярцевым «повезло»! Он утверждает, будто я назвала в книге точную сумму завещания. Я угадала случайно, написала: десять миллионов долларов. А на Ярцева сразу знакомые налетели и родственники, все просят поделиться, нарушили его сон и покой. Плати, кричит он, Арина Виолова, за ущерб, иначе тебе мало не покажется! Честно говоря, я в отчаянии!

Марина оглянулась на дверь.

– Ярцев врет!

– Да ну?
– бурно обрадовалась я.
– Нет наследства?

Девушка замялась, потом взяла со стола табличку «Не входить, идет совещание», открыла дверь, повесила предупреждение с внешней стороны и сказала:

– Вообще-то я не имею права болтать о делах.

– Понимаю, - грустно вздохнула я.
– Но Ярцев, простите за непарламентское выражение, меня уже достал. Издательство умыло руки, защищать автора не собирается, а вчера вечером позвонил адвокат Василия и предложил: «Вы платите моему клиенту пособие - ежемесячно по десять тысяч долларов, и мы не поднимаем шума в прессе».

– Ну ваще!
– забыв о статусе солидного юриста, воскликнула Марина.
– За что же такие бабки отстегивать?

– Я уже сказала - это компенсация за нанесенный моральный ущерб, - напомнила я.
– Ярцев уверен, что я разузнала его тайны и нарочно их опубликовала. Сто раз ему говорила: я выдумала историю про дедушку, про Канаду и завещание! Это чистое совпадение! Хотя, согласитесь, странно, ну отчего я точно сумму назвала - десять миллионов баксов? Сама удивляюсь! Может, податься в предсказательницы?

Марина набрала полную грудь воздуха, потом выдохнула и гневно воскликнула:

– Да врет он! Ничего такого нет, а так, смех один! Зульфия дико злилась - столько работы, а в результате пшик. Вы только меня не выдавайте! Сейчас все расскажу. Ненавижу таких людей, как Ярцев. Впрочем, я его не видела. Зато его жена! Не тетка - бульдозер. Ну ладно, значит, пришла она…

Зульфия была завалена работой, поэтому такую элементарную вещь, как запрос в адресный стол о месте прописки Ярцева, она поручила сделать Марине. Людей с такой фамилией в Москве нашлось, разумеется, немало, но после разговоров с ними стало понятно: родственником умершего старика является Василий. Сам наследник в контору явиться почему-то не мог, пришла его жена, бойкая дама по имени Вероника. Она предъявила справку. Судя по документу, у бедного Василия был целый букет тяжелых заболеваний, вследствие многочисленных операций у Ярцева нарушилась психика, а на днях ему отрезали ногу. Короче, он недееспособен.

– Что?
– подскочила я, не веря собственным ушам.
– Какую такую ногу?

– Сейчас точно не помню, - абсолютно серьезно ответила Марина.
– То ли правую, то ли левую.

Я затрясла головой, пытаясь переварить информацию. Вообще-то у человека всего две ноги, лишиться можно либо правой, либо левой. Но Василий расчудесно ходил на своих двоих!

– Опекунство официально не было оформлено, - продолжала Марина, - но, учитывая то, что Вероника Терешкина тоже являлась наследницей, мы ей сообщили подробности. Ох, и намучились же мы с этим завещанием! Представляете, она материться начала. Приличная вроде женщина, не бомжиха, а позволила себе брань. Янусова даже охрану вызвала.