– Ника буянила?
– изумилась я.
– По какой причине?

– Скандалила Жанна.

– А это кто такая?

– Дочь Ярцева.

Вот тут я совсем растерялась.

– Произошла путаница. Да, действительно, у Василия есть дочь, но ее зовут Вера.

– Точно, - кивнула Марина, - от второго брака, но она не наследница, а я о первой женитьбе речь веду.

– У Василия до Ники имелась жена?
– ахнула я.

Ну и ну! Столько лет мы общались с Терешкиной, а она ни разу и словом не обмолвилась об этом. Согласитесь, странно. Обычно женщины обожают ругать своих предшественниц.

Марина, не замечая моего изумления, продолжала рассказ:

– А иностранный дедушка оказался большим оригиналом. Он в Канаде давным-давно поселился, никаких отношений со своими близкими из России не поддерживал, не писал, не звонил им. Тот еще хмырь! Хотел прожить без забот!

Я кивала в такт словам девушки. Марина очень молода, она не застала советские времена и не знает, что коммунисты не поощряли контакты с теми, кто сумел вырваться из социалистического «рая» и поселился на «загнивающем» Западе. Может, Сергей и мечтал о встрече с родней, но, будучи бывшим полицаем, предателем, боялся напомнить о себе. С одной стороны, его близкие могли потерять хорошую работу и лишиться партийных билетов, с другой… На что мог рассчитывать человек, убежавший вместе с оккупантами? Только на презрение.

Но в одном Марина оказалась права. Характер у Сергея был, наверное, весьма конфликтный. Потому что он, осев в Канаде, не завел новой семьи, не произвел на свет детей, жил бобылем. Перед смертью Сергей составил завещание, в котором указал: все его имущество должно быть разделено в равных долях между наследниками в России. И сам объявил, кого считать родственниками: внуков, правнуков и их жен или мужей с детьми. Ярцев особо отметил, что свою долю должны получить все отпрыски, даже если их родители разведены. Предположим, у Сергея имелся дважды женатый внук, так вот, если в каждом браке у того были дочери, то они наследницы. Осчастливить следует всех, в ком течет хоть капля крови Сержа. «Пусть они молятся обо мне», - написал в бумаге Ярцев. Единственное ограничение было по возрасту: наследником мог стать лишь человек, переваливший 25-летний рубеж. Если же был кто-то помладше, его доля отходила родителям. Но! Вдруг все они молоды? Вот тогда, если нет никого старше их, так уж и быть, состояние отходит к неразумным детям.

Бумага была составлена и заверена по всем правилам, после кончины Ярцева его делами занялся адвокат. Московские клерки выяснили, что единственный наследник, Василий Ярцев, был женат дважды. Первая его супруга Екатерина скончалась в результате несчастного случая, но дочь Жанна жива. Марина отправила ей извещение с просьбой прийти в контору, но женщина никак не отреагировала. Поскольку благополучно завершить работу по завещанию Ярцева без Жанны было нельзя, Зульфия Магомедовна велела Марине съездить к наследнице домой.

– Вполне вероятно, что ее испугала официальная бумага, - предположила Янусова.
– Растолкуй тетке, что к чему.

И Марина поехала к Жанне. Та оказалась на месте. Она впустила девушку и даже была с ней мила, приняв за потенциальную клиентку: дочь Ярцева от первого брака портниха, к ней часто приходят заказчики. Но, узнав, в чем дело, велела Марине уходить. Когда та попыталась продолжить разговор, Жанна принялась материться.

– Очень невоспитанная баба, - переживала Марина.
– Орала и слюной плевалась: «Ничего мне от него не надо, Василий маму убил!» Я с трудом ей втолковала, что можно отказаться от наследства. Не желаете его получать - никто вас не заставит, нужно лишь официально оформить отказ.

– Жанна говорила, что отец убил мать?
– переспросила я.

– Точно, - закивала Марина, - вроде он ее зарезал, чтобы на другой жениться.

– На Нике?

– Верно, - подтвердила девушка.
– Жанну так понесло! Еле остановилась. Вообще-то я сама виновата. Сначала она прилично себя вела, спросила, что я шить хочу. Но когда узнала, что я не заказчица, удивилась и начала расспрашивать: «Кто наследство оставил? Почему? Сколько?» А я и брякни: «Все подробности вам Зульфия Магомедовна объявит, наследников не так уж мало: вы, вторая жена Василия Ника…» Договорить она мне не дала! Как завизжит: «Эта сука! Он из-за нее маму зарезал! Решил на любовнице жениться! Вон! Я ее убью! Уничтожу! Голову ей разнесу в клочья! Заколочу молотком до смерти!» Пришлось мне спешно уйти.

Марина перевела дух, а я быстро спросила:

– У вас же, наверное, сохранился адрес Жанны?

– Ну конечно, - ответила девушка.

– Дайте мне его, пожалуйста.

Марина поколебалась секунду, потом махнула рукой и полезла в компьютер.

– Вот, - сказала она через пять минут.
– Но договорились - я ничего вам не сообщала!

– Из-за десяти миллионов долларов многие готовы пойти на все, - провокационно сказала я, пряча в сумку листок с координатами.

Марина захихикала.

– В этом вся и фишка. Василий вам врет! Какие миллионы гринов? Денег не было.

– Совсем?

– Ага, - кивнула девушка.
– Ярцев скончался в доме для престарелых. Он, когда здоровье потерял, свой дом на жизнь в пансионе поменял. Продал особнячок, деньги положил в банк под проценты, а сам перебрался в хороший интернат. В принципе это правильно, одному куковать опасно, лучше под присмотром.

– Зачем же старик завещание писал?
– растерялась я.

Студентка снова рассмеялась.