Шрифт:
– Девчонки, с Но…вым го…дом, - сказал Васильев.
– И всех… поздрав…ляю.
Глава 17
Ох уж эти новогодние каникулы! Да еще с целым табором гостей.
И с тошнотой по утрам…
К мандариново-елочным страданиям прибавились: жарено-луковые и сыро-рыбные, томато-заправочные и петрушко-присыпочные…
Список отвращений, самых неожиданных и изощренных, увеличивался с каждым днем.
Продолжавшая быть шелковой, Аленка решительно взяла ведение хозяйства на себя. Чистоту и порядок в обеих частях квартиры теперь наводила приходящая домработница, продукты закупали Алексей с Иваном, только готовила Алена сама. Она и дома это священнодействие никому, кроме Аринки, не доверяла.
Но - запахи просачивались даже сквозь стены! Ела Лана в одиночестве, то, что могла или чего страстно хотела: вареную картошку с квашеной капустой. Вареную картошку с солеными помидорами. Вареную картошку с вареньем клюквенным. Вареную картошку с сырковой массой.
Пасту «Блендамед».
Пила воду.
Всё.
С ужасом представляла день, когда готовить придется самой. С нетерпением ждала дня, когда она останется со своей семьей.
Вот такие на нее навалились причуды.
Ужас!
Пришлось Олегу сдержать данное Тимке слово и объяснить ему, что происходит с мамой. Потому что он рыдал и кричал, что мамочка отравилась, что она их больше не любит, она от него отвернулась и зажала рот, а он ей только мандаринчик принес! А вдруг она… умирает?! Тут рыдания стали вовсе безутешными…
Мысленно призывая на помощь всех известных ему богов, Олег усадил сына на Диван, закрыл дверь на кухню и приступил к разъяснению вопроса о продолжении рода человеческого.
– Тим, во-первых, с мамой все в порядке. Она просто носит ребенка.
– Где?
– с недоумением спросил Тимка.
– Вот! Правильный вопрос! Ты же спрашивал, где братик-или-сестричка? У мамы в животике! Мамы так устроены, что их дети, сначала маленькие-маленькие, зарождаются у них в животе, ну, как в яблоке семечка, - ты же видел? Тимка кивнул и поежился.
– Чего ты ежишься?
– Страшно маленькому… в темноте! Он, наверное, плачет там, стучится, а маме поэтому плохо…
– Нет, Тим, ему не страшно, он же с мамой. Но пока ребеночек растет, мамам иногда бывает так плохо, как нашей. Это не болезнь, понимаешь?
– Угу… Долго?
– Расти будет? М-м… еще семь месяцев. Маму скоро уже перестанет тошнить. Живот у нее вырастет большой, как будто она мячик проглотила… А потом родится сестренка! Ну, или братик, как уж получится! Но я, например, хочу дочку. Два сына ведь уже есть. Вон у Ксюши - и братья, и сестра! И нам сестричку надо. Правда?
– Угу… - Пауза.
– Девчонки вредные!
– Разве? Не замечал…
– Не замечал!… Аринка с Ксюхой все время над Вадькой и Коляном издеваются!… То в магазин их посылают, то на помойку!
– Ну, так это же самые мужские дела! Продукты тяжелые, мусор… тоже тяжелый!
– Не, они их за мороженым посылают. Оно легкое… А еще Ксюха у Вадьки все жывачки вытаскала! Он ей за это наподдал!… Брат лучше!
– Тим, а разве наша мама вредная?
– Ты что! Мама очень полезная!
– Значит, и сестра будет такая же, как мама! Умная. Красивая. Веселая. И вас с Тошкой обожать будет.
Тимка задумался.
– А она какая родится? Сколько ей будет лет?
– Да нисколько! Она будет ростом с… с твоего медведя! Потом начнет расти-расти-расти…
– Да? С моего медведя? Это даже интересно…
Никогда не случалось Олегу навещать стольких больных за такой короткий срок. Подумать только: сначала Влад, потом Сашка, а теперь еще и капитан! И все тяжелые. И все в разных городах лежат.
Владу он каждый день звонил. Тот, в общем, шел на поправку, но с позвоночником было не так уж хорошо. Сегодня трубку взяла Стася.
– Папка на операции, - хлюпая носом, сказала она.
– Ты простыла или ревешь?
– Реву…
– Давно оперируют?
– Третий час…
– Стася, не реви… Да нет, пореви, если хочешь. Но с отцом будь веселой!
– Ага! Положительные эмоции, позитивный настрой!… Мне здесь этими советами уже все уши оттопырили!
– со злостью выпалила девчонка.
– От вас я чего поумнее ждала!