Столько лет никто не обнимал меня… Это было так приятно.

– Ты должна была поделиться этим с нами. Мы бы никогда не отвергли тебя, Аврора, – призналась Джулия.

Именно поэтому я и сделала всё, чтобы они отвергли меня первыми. Какой бы холодной не была Талия, её сердце было горячим для нас с Джулией, а Джулия… Она просто безусловно любила каждого, кем дорожила.

Мы были детьми в то время, но понимали слишком много для нашего возраста, потому что росли в мире крови.

– Пожалуйста, забудь о том, что услышала, – умоляюще попросила я. – Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в это. Никто не должен знать, что тебе известно.

Тёплые ладони Джулии остались на моих плечах, но она оторвалась от меня и грозно посмотрела.

– Нет, – твёрдо произнесла она.

Я прикусила нижнюю губу, отгоняя слёзы.

– Господи, Аврора… Твоё сломанное ребро её рук дело?

Я покачала головой.

– Твоего отца? – наконец догадалась она.

– Да, – ответила я.

– Тебе нужно было рассказать хотя бы мне. Почему ты молчала? – непонимающе задала свой вопрос девушка. – Папа бы что-нибудь придумал. Мы бы забрали тебя к себе. Ты бы росла в любви.

Я не могла держать слёзы внутри себя. Особенно после её слов.

Это не было возможно. Ксавьер и Анна не сделали бы меня частью своей семьи, если бы знали, кто я на самом деле, и просто забрать меня от моих родителей они тоже не могли. Кем я была для них? Они всегда относились ко мне хорошо, но только потому что я была близка с Джулией.

Из меня вырывались рыдания, так как я не знала, что ответить ей. Не знала, как быть теперь. Я так долго держала её на расстоянии от всего этого, а моя мать, не удосужившись проверить были ли пусты кабинки или нет, испортила всё это.

– Ты боишься, что я расскажу кому-то? – шепотом спросила она.

Я кивнула, хотя на девяносто девять процентов была уверенна, что она сохранит эту тайну, но одним процентом был её старший брат Доминик. Они были слишком близки, и Джулия должна была рассказать ему, а я не хотела, чтобы и он стал частью моего секрета.

Он точно не оставит это просто так, особенно сейчас, когда подходит время, когда он может занять своё место в Главе, где сидит мой отец.

– Я могу поставить нас в одинаковое положение, – тихо призналась Джулия.

Я, нахмурив брови, посмотрела на неё.

– Не можешь.

– Могу, – прошептала девушка, грустно улыбнувшись мне, а затем призналась мне в том, что заставило меня прикрыть рот рукой от ужаса.

Боже Мой, Джулия…

Она?

Мы смотрели друг другу в глаза и я видела, как совесть съедала её, какую боль это приносило ей, и как она пыталась держаться, чтобы не заплакать у меня на плече.

– Они убьют тебя, если узнают.

Девушка понимающе кивнула мне, а затем окончательно опустилась на пол и прижалась спиной к стене так же, как и я. Мы смотрели перед собой, чувствуя, как страхи окружали нас, и мы справлялись с ними, как только умели, но как бы мы не старались, они были сильнее. Джулия взяла меня за руку, и её голова упала на моё плечо.

– Иногда тайнам лучше оставаться тайнами.

Мы долго сидели молча, просто наслаждаясь тишиной, и в один момент я даже подумала, что Джулия уснула, пока её тихий голос не раздался рядом с моим ухом.

– Мы заставим всех зауважать тебя.

– Что? – непонимающе прошептала я, поворачивая голову в её сторону.

– Убивай или будешь убит, – прошептала она.

Где-то я уже слышала это высказывание.

– Ты же знаешь, я под запретом у всей школы, – я кивнула ей. – И никто никогда не решался встать у меня на пути.

К чему она клонит?

– Кроме тебя, – решительно произнесла она.

– О чём ты? – сведя брови, спросила я.

– Ты поиздеваешься надо мной на глазах у всех, – предложила Джулия. – Никто никогда не осмеливался сделать этого. Ты станешь первой.

– Нет, – сразу же ответила я.