— Ох, боже! — вскрикнула я, повернувшись и увидев, что он идет к машине моего отца. — Джонни, нет! — Распахнув дверцу, я выскочила наружу. — Джонни, оставь это! — Я потащилась следом за ним. — Пожалуйста, не надо ничего...

Бам!

Со смесью ужаса и потрясения я наблюдала за тем, как мой парень хлопнул ладонью по лобовому стеклу отцовской машины — так сильно, что я даже удивилась, как стекло не треснуло.

Удар ошеломил и моего отца, и женщину, чья голова лежала на его коленях. Они подскочили на месте, вытаращив глаза.

— Выходи из машины! — приказал Джонни, дергая за водительскую дверцу.

Когда мой отец даже не шевельнулся, Джонни обеими руками схватился за ручку и дернул так, что вся машина содрогнулась.

— Выходи из этой долбаной машины! — взревел Джонни, колотя кулаком по окну рядом с головой моего отца.

Я наблюдала за сценой, словно за автокатастрофой, окаменев, но не в силах отвести взгляда. Женщина в машине явно была перепугана до смерти. Я мельком подумала, знает ли она, что он женат. Знает ли она, что он чистое зло...

Отец явно разъярился; он отпер дверцу и распахнул ее. Джонни выглядел таким же разъяренным, но отступил на шаг назад, давая моему отцу пространство, чтобы подчиниться приказу и выйти из машины.

Нетвердым шагом я направилась к ним, сомневаясь, но чувствуя необходимость находиться там, быть ближе к моему парню.

— Ты! — рявкнул Джонни, тяжело дыша, когда отец наконец встал перед ним. — Ты самое мерзкое говно из всех, что я видел, и это учитывая, что я повидал долбаный мир!

Они стояли лицом к лицу, наклонив головы, как два разъяренных быка перед решающим поединком. Меня душил страх. Если отец изобьет Джонни, что будет? Он порвет со мной? Я не могла ничего изменить. Я была такой же слабой, как моя мать, — и такой же бесполезной.

— Только Бог знает, как ты, гад, умудрился произвести ее на свет, — рычал Джонни. — Потому что я не могу даже представить, как что-то настолько хорошее могло произойти от такой мерзости!

— Да кто ты такой, урод? — грубо спросил отец, краснея.

— Ты должен меня знать, — кипел Джонни, толкая отца так сильно, что тот с грохотом врезался в машину. — Я придурок-регбист, помнишь? — Схватив отца за грудки, Джонни откинул голову назад и боднул противника лбом в лицо. Кровь хлынула во все стороны, и я поморщилась. — Я парень твоей дочери! — продолжил он, одним движением прижимая отца к машине, прежде чем замахнуться и врезать ему кулаком по челюсти. — И я до смерти хотел с тобой встретиться!

— Да кем ты себя возомнил, ты, сопливое дерьмо? — заорал мой отец, сплевывая кровь. — Наглый придурок из частной школы, вот ты кто!

— Я тебе скажу, кто я, — сообщил Джонни, разъяренный до предела; он все так же прижимал моего отца к машине. — Я тот, кто пытается исправить то, что ты с ней сделал. Ты изуродовал своих детей, и тебе просто плевать. Ты, на хер, больной мудила и заслуживаешь того, чтобы с тобой обращались как с собакой!

— Пожалуйста, не надо! — Я в ужасе застыла у капота, слишком боясь подойти ближе. — Джонни... — Я всхлипывала, слезы катились по лицу. — Пожалуйста, просто уйдем!

— Вернись в машину, Шаннон! — приказал Джонни.

Отец повернулся в мою сторону:

— Шаннон...

Слабея, я попятилась, тряся головой, как будто так могла помешать ему говорить со мной.

— Не смей даже смотреть на нее! — ревел Джонни, снова ударяя моего отца. — Не смей смотреть на нее своими мерзкими глазами!

— Джонни, друг... — окликнул его Гибси, подбегая. — Тебе нужно уйти...

— Отвали, Гибс! — рявкнул Джонни. — Я еще не закончил!

Вскинув руки, Гибси кивнул и попятился.

— Давай, ударь меня, ты, грязный трус! — рычал Джонни. — Ты так легко поднимал руку на свою дочь, но попробуй ударить меня! Давай, громила, ударь меня! И посмотрим, где ты окажешься!

— Убирайся, пока я не вызвал копов, — заорал мой отец. — Ты просто наглый щенок!

— И что ты им скажешь? — Джонни рассмеялся ему в лицо. — Ты не можешь меня тронуть, гад! — Он снова толкнул моего отца. — Это все твои мелкие манипуляции? Чтобы забраться ей в голову? Со мной не выйдет! — Он тряхнул головой и злобно произнес: — Я пуленепробиваемый, сука!

— Джонни... — прохрипела я. — Пожалуйста, просто отвези меня домой...

Джонни содрогнулся, из его горла вырвался яростный рев.

— Вот как все будет, — прошипел он, отпуская рубашку моего отца. — Ты сядешь в машину и свалишь подальше отсюда. Будешь подчиняться запретительному ордеру и оставишь ее в покое! Будешь держаться очень далеко от дома своей дочери и делать вид, что тебя не существует, а я продолжу исправлять то, что ты с ней сотворил. А если ты еще когда-нибудь к ней прикоснешься, я об этом узнаю. Один хренов синяк — и я его увижу, я буду знать, кто это сделал. — Джонни оскалился, тяжело дыша. — И когда я тебя найду, то сам Господь Бог тебя не спасет. — Он еще раз толкнул отца. — Мы поняли друг друга, ты, говно токсичное?