По собственному недомыслию раскрывшись перед магами во время уничтожения гнезда заговорщиков, парень каждый день ожидал, что по его душу явится конвент академических магов. Но время шло, а никто так и не появлялся. Только через два местных месяца Лёха случайно узнал, что вольностям магов пришёл конец. Их неспособность справиться с запретной магией позволила Тихому барону и Первому советнику крепко потеснить магов с их позиций. Во всяком случае, возможности влиять на внешнюю и внутреннюю политику их точно лишили.

Всё это Лёха узнал случайно, когда Тихий барон приехал забирать юного императора в столицу. Мальчик явно не хотел покидать удел гномов, где неожиданно получил то, о чём в своём дворце мог только мечтать. Но долг превыше всего. Именно с этими словами юный император нехотя уселся в дорожную карету барона и, грустно улыбнувшись, опустил голову, пряча подозрительно заблестевшие глаза. Понимая, что императору очень не хочется терять новых друзей, Тихий барон пытался уговорить Лёху отправиться с ними в столицу, но тот ни в какую не соглашался, отлично понимая, что утонет в дворцовом болоте, как слепой кутёнок. Парень даже не пытался стать фаворитом при дворе, хотя имел для этого все шансы.

Тихий барон так и не понял этого решения парня. Ему, человеку, воспитанному в совсем иных координатах жизненных ценностей, упустить такую возможность казалось немыслимым. Но Лёха придерживался совсем иного мнения и вылезать на всеобщее обозрение не собирался. Подобное афиширование своих намерений и дел в его планы вовсе не входило.

Едва Лёхе с приятелями удалось разобраться со всеми проблемами, как они сразу же с головой погрузились в текущие дела. Все произошедшие события ясно показали, что первородные не могут чувствовать себя в империи защищёнными.

Однако кое-что медленно, со скрипом, начало сдвигаться с мёртвой точки. Специально нанятые гномами люди ездили по всем городам империи, выискивая талантливых ребят в школах. Про то, что все эти люди так или иначе были связаны с тайной стражей, знали только гномы и Тихий барон.

Весть о том, что первородные собираются развивать технический прогресс с помощью талантливых подростков, встретила сначала недоумение барона, а потом усиленную поддержку. Ему, как человеку, находящемуся на службе государства, сразу стало понятно, что империя только выиграет от подобного нововведения. Поэтому первичный отбор кандидатов в академию адепты его службы взяли на себя. Искали таланты не только в школах, но и среди столичных беспризорников.

Выжить в жёстких условиях городского дна были способны только самые сильные, так что в этом был определённый смысл. К тому же сам Лёха, выросший в приюте, отлично знал, что это такое – быть ненужным. По этому поводу между ним и вождями первородных произошёл тяжёлый, но нужный разговор. Вначале, едва только услышав о крысятах, как называли этих детей имперские снобы, вожди дружно сказали жёсткое «Нет!» Услышав этот ответ, Лёха тяжело вздохнул, кивая собственным мыслям, и, окинув собравшихся долгим, задумчивым взглядом, тихо сказал:

– На первый взгляд, вы, безусловно, правы. Но вы не хотите думать.

– Что это значит? – не понял Кержак.

– Эти дети не виноваты, что оказались на улице. Я знаю, что такое быть ненужным. И знаю, что такое выживать. И поверьте, среди них найдётся немало настоящих талантов.

– Срезать кошельки и втыкать нож в печень, – мрачно буркнул Родри.

– Мне тоже приходилось втыкать нож, – пожал плечами Лёха.

– А что делать с тем, у кого не найдётся никакого таланта? – не сдавался орк.

– Такие станут курсантами военного отделения нашей академии, – неожиданно даже для самого себя ответил Лёха. – Это будет охрана нашего замка.

– Не понял, – удивлённо протянул Родри. – Тебе моих хирдов мало?

– Ну хоть ты-то булыжником не прикидывайся, – скривился Лёха. – Мы дадим им кров, пищу, возможность учиться и сделаем из них настоящих бойцов, которые смогут на равных противостоять даже имперским егерям.

– А ты не боишься, что однажды эти бойцы обернуться против нас? – спросил Таруг.

– Этого не будет, – решительно заявил парень.

– Почему ты так уверен? – не понял Кержак.

– Сам подумай. У них сейчас нет ничего. Даже собственной одежды. А у нас они получат всё. А самое главное, у них будет шанс на новую жизнь. Не сдохнуть в канаве, едва прожив пятнадцать-двадцать циклов, а стать кем-то, кого будут уважать. Тем, кого никто никогда не посмеет пнуть, обругать или прогнать. Как думаешь, ухватятся они за такую возможность?

– Может быть, – задумчиво кивнул орк. – Но среди них наверняка найдутся и такие, которые не захотят менять свою жизнь.