Решив, что рисковать жизнью и отвлекать Даяну от такого увлекательного занятия он не станет, Лёха повернулся к орку и, наткнувшись на хитро-насмешливый взгляд, удивлённо спросил:

– Чего?

– Ты действительно умный, Дальвар, – тихо рассмеялся орк. – Отвлекать женщину в такой момент – нажить себе врага. Давай лучше вина выпьем.

Только теперь Лёха заметил, что Родри уже вернулся обратно с кувшином и тремя кубками. Устроившись на подоконнике у открытого окна, друзья не спеша попивали отличное вино из имперских подвалов, как вдруг Кержак вздрогнул и настороженно уставился куда-то в сад. Подчиняясь инстинктам, Лёха ухватил друзей за локти и силой оттащил в сторону. На улице уже темнело, и их троица на фоне ярко освещённого окна была отличной мишенью.

Но выстрела не последовало. Раздалось громкое хлопанье крыльев, и на подоконник уселся огромный чёрный ворон. Сложив крылья, птица окинула зал долгим взглядом, поблёскивая бусинами глаз, а потом, повернувшись, уставилась прямо на парня. Лёха ответил ворону прямым, мрачным взглядом и невольно потянулся за пистолетом. Вдруг парню показалось, что в глазах ворона мелькнула насмешка, смешанная с одобрением. Потом птица не спеша развернулась и улетела.

Появление ворона не прошло незамеченным. Разговоры в зале стихли, и гости дружно уставились на Лёху, ожидая его реакции. Понимая, что должен как-то вывернуться из ситуации, он вернулся к подоконнику, налил в свой бокал вина и, повернувшись к первородным, громко сказал:

– Похоже, вино в императорском дворце и правда лучшее в стране, если даже птицы на его аромат слетаются.

– Благодарю вас, лэр Дальвар. Я передам нашим виночерпиям вашу оценку, – тут же отозвался юный император.

Появление ворона заставило занервничать всех собравшихся. Вспомнив, сколько суеверий тут связано с этими птицами, Лёха понял, что император тоже не чужд этого страха. Подняв свой бокал, он отсалютовал юноше и, слегка поклонившись, добавил:

– За ваше здоровье, ваше величество! Пусть ваше правление станет самым лучшим в истории этой страны!

Придворные, ловившие каждое слово в этом разговоре, тут же принялись произносить здравицы в честь императора, чем Лёха и воспользовался, быстро укрывшись за громадной фигурой орка.

– Это была непростая птица, – тихо сказал Кержак.

– Хочешь сказать, что это ворон какого-то мага? – быстро спросил Лёха.

– Нет. С ним самим что-то не так. Но что именно, я не успел понять. Но это непростая птица, – решительно заявил орк.

– Плохой знак, – глубокомысленно выдал гном, глотнув вина. – Вороны – вестники злых вестей.

– Ерунда это всё, – отмахнулся Лёха. – У нас вороны и совы считаются мудрыми птицами. А некоторые народы думают, что они вестники богов. В общем – сколько народов, столько и верований.

– С тем, что они мудрые, нельзя не согласиться, – помолчав, кивнул орк.

– Но всё равно примета плохая, – упрямо повторил Родри.

– Да и хрен с ним! Мы сюда веселиться пришли, а проблемы будем решать завтра, – ответил Лёха, пытаясь взглядом найти подругу.

У одного из выходов из зала мелькнуло бордовое платье, и Лёха чуть успокоился. Даяна знала здесь многих и упустить возможность почесать языком никак не могла. К тому же побывать на имперском балу было её мечтой. В общем, про неё на некоторое время можно было забыть.

Между тем представление всех прибывших на приём гостей окончилось, и настало время награждения непричастных и наказания невиновных. Именно так про себя окрестил следующее действо парень.

Стадо секретарей вынесло кучу документов, и герольд принялся торжественно вызывать поименованных в них дворян. Каждый вызванный подходил к трону и огребал свою кучу плюшек или проблем. Кого-то награждали, кого-то назначали на вожделенную должность, а кого-то и отправляли куда подальше. Наконец, настала очередь и его, Лёхи, получить своё ярмо на шею. Герольд позвал парня к трону, и секретарь поднёс императору на подпись роскошный свиток. Жестом остановив герольда, император, в нарушение всех правил, поднялся со своего стула и, шагнув к парню, с грустной улыбкой сказал:

– Лэр Дальвар, я знаю, что вы не хотели всего это. Знаю, что вам неинтересны ни земли, ни титулы, ни деньги. И знаю, чего именно вы хотите добиться. Но чтобы достичь желаемого, одного моего указа будет слишком мало. Вам придётся помочь мне в этом. Прошу вас принять это назначение.

– Я понимаю, ваше величество, и постараюсь помочь, – кивнул Лёха, мрачно поглядывая на свиток.

– Спасибо, мастер, – тихо сказал юноша и вернулся к трону.

Быстрым росчерком подписав документ, император отдал его секретарю, и герольд, то и дело поглядывая в свиток, громко огласил:

– Его величество император, жалует лэра Дальвара сейт-Вагана дворянским титулом и назначает императорским глашатаем в землях и уделах всех первородных. Отныне барон сейт-Ваган является чиновником двора его величества и имеет право входить на доклад в любое время, если того требуют дела. Решение императора оглашено. Приветствуйте его.

Жадно ловившие каждое слово герольда, дворяне вздрогнули, и по залу сначала пронеслись возбуждённые вздохи, а потом жидкие аплодисменты. Такой поворот событий явно их не устраивал. Но решение принято, и теперь придворным осталось только скрипеть зубами, вежливо улыбаясь. «Кажется, это и называется делать хорошую мину при плохой игре», – подумал Лёха, окидывая собравшихся задумчивым взглядом. Любой из находившихся здесь запросто всадит ему нож в спину и при этом будет вежливо улыбаться и уверять в своей вечной дружбе.