Веретено, внезапно увеличившись в размерах, развернулось в какое-то подобие круглого зеркала. Поверхность этого круга подёрнулась рябью, а потом из него выглянула такая рожа, что парень невольно икнул. От невольного конфуза Лёху спасло то, что такую же морду он уже видел. Именно она была вырезана на двери, которая закрывала вход в уничтоженное капище. Сжав рукоять пистолета вспотевшей ладонью, Лёха судорожно сглотнул внезапно пересохшей глоткой и, взяв себя в руки, глухо спросил:

– Чего тебе надо?

– Пришло время поговорить, слуга, – раздался в ответ гулкий, как из бочки, голос.

– Для тебя я слуга равновесия, Проклятый, – разозлившись, огрызнулся Лёха.

– Ты смел. Мне это нравится. Но ты нагл, и это должно быть наказано.

– Ну-ну, рискни здоровьем.

– Ты собираешься противостоять божеству?!

– Запертому божеству. И пока печати держатся, ты слабее любого демона.

– Это ненадолго. Теперь, когда я получил нужную силу, я вырвусь, и этот мир будет принадлежать мне.

– Врёшь! Если бы у тебя хватало сил, ты бы уже вырвался. А если вспомнить, что одно из твоих главных капищ я уже уничтожил, то силы тебе копить ещё долго придётся.

– Ты играешь с огнём, червь. Забыл, у кого находится твоя девчонка?

– Только попробуй её тронуть. Не успокоюсь, пока не уничтожу всех твоих последователей! А потом сожгу все книги, где есть хоть какое-то упоминание о тебе.

– Значит, тебе уже рассказали, – мрачно констатировал Проклятый.

– А ты думал, я буду сидеть сложа руки и ждать, пока ты сделаешь мне очередную пакость? – спросил Лёха, стараясь никоим образом не выдать, что не понимает, о чём именно идёт речь.

– Ты мне не нужен, как не нужна и твоя девка. Давай просто договоримся, – помолчав, предложил голос.

– О чём?

– Ты будешь ездить по стране, искать капища и не находить их. А когда придёт моё время, я отдам тебе твою подругу. Повторю, мне она не нужна. Но, когда я буду в силе, смогу вас обоих отправить туда, откуда тебя вырвали, даже не спросив согласия.

– Ты готов вернуть меня в мой мир? – удивлённо переспросил Лёха.

– Да. Подумай. Что тебе здесь делать? Ты пришёл из мира, где самая примитивная техника на много порядков опередила то, что есть здесь. Это не твоя страна, не твой народ и даже не твой мир.

– А мою подругу ты тоже сможешь туда переправить?

– Нет. Она принадлежит этому миру. Да и зачем она тебе. Имея золото, ты можешь иметь сотни таких.

– Ага, вот только золота у меня нет.

– Я дам тебе. Дам столько, сколько захочешь.

– Врёшь ты всё.

– Что-о?!

Рёв Проклятого заставил Лёху прижать от страха уши, но лицо его осталось непроницаемым.

– Врешь, говорю. Твои прихвостни уже убили её. А все твои обещания ничего не стоят.

– Да как ты смеешь…

– Смею. Тебя называют Отец лжи. Уж это я точно знаю. А значит, тебе поверить – самого себя обмануть.

– Я готов показать её тебе.

– И чё? Навести иллюзию любой маг-недоучка умеет. Ты горы золота обещаешь. А оно у тебя есть?

– Конечно.

– И зачем тебе золото?

– Чтобы привлекать на свою сторону последователей.

– Что-то не видел я у них гор золота. Ты сам себе противоречишь. То кричишь, что можешь совершить невозможное, то утверждаешь, что можешь дать то, чего у тебя не может быть просто потому, что оно тебе не нужно. Заврался ты.

– Но твоя женщина действительно ещё жива, – растерявшись от таких рассуждений, проворчал Проклятый.

– Докажи. Только сразу говорю, любые магические фокусы меня не убедят. Насмотрелся, знаешь ли. Придумай что-нибудь такое, что действительно сможет меня убедить.

– И во что же ты готов поверить? – с мрачной задумчивостью спросил Проклятый.

– В то, что смогу пощупать своими руками, попробовать на вкус или испытать в деле. В общем, это должно быть что-то материальное. Все остальное – враньё и фантом. Фокус.

– Кажется, я начинаю понимать, почему высшие силы выбрали человека именно из твоего мира, – мрачно буркнул Проклятый, и портал, через который они общались, свернулся.

Дверь в спальню с треском рухнула, и в комнату ворвались орки. Могучая фигура Кержака излучала силу и готовность к драке. За его плечами стояли трое учеников, в руках которых сияли налитые силой жезлы. Удивлённо рассматривая эту делегацию, Лёха устало вытер ладонью мокрый от пота лоб и, усевшись в кровати, неуверенным голосом спросил: