Ани было не все равно, что с ними станет, но лишь потому, что речь шла о спасении ее собственной жизни.

– Ржавый меч и сонный воин к бою не годятся, – сказала она. – Ну и хрен с ним, верно, тор? Мертвецам платить не нужно.

Она пошла прочь от него, еле подавив в себе желание толкнуть его локтем. Свои чувства она излила на своих будущих солдат.

– СТРОЙСЯ, НЕБЛАГОДАРНЫЕ ТВАРИ!

НА АРАКС ОПУСТИЛАСЬ темная, тихая ночь. Улицы были даже более пустыми, чем днем. На пути в центр города, по которому ехал бронированный экипаж Темсы, не горел почти ни один фонарь или лампа. Слабый свет звезд проникал между зданиями. Стук копыт четырех лошадей и лязг окованных железом колес были единственными звуками в тишине напуганного города, и они казались оглушительными.

Трое пассажиров, сидевших в экипаже, молчали. Ани точила топор. Даниб погрузился во что-то вроде транса и даже для немого вел себя подозрительно тихо. Темса, как всегда, смотрел на город и считал улицы до тех пор, пока экипаж не подъехал к башне Буна.

Записи, предоставленные Культом Сеша, были очень подробными – гораздо более подробными, чем для любой другой цели из списка. Темса прочел похожие на паутину символы столько раз, что запомнил текст наизусть.

Три входа. Задний предназначен для призраков и слуг.

Охрана меняется после первых утренних колоколов.

К главному входу ведет маленькая лестница; она под охраной и запирается на замок на каждом втором этаже.

Бун живет на двадцать первом. Половина богатств хранится под его кроватью.

Башню Темса увидел еще до того, как они добрались до нее. Ему в голову сразу пришло слово «фаллическая». Она не была такой же высокой, как шпили некоторых сереков, но у нее была странная форма, с пирамидальным основанием и раздутой верхней частью. Темсе она показалась слишком современной. К башне не вели ни дороги, ни мосты. Фонари светились в каждом втором окне, проделанном в стенах из розового песчаника. Просто за то, что серек построил это уродство, похожее на член, Темса возненавидел его еще больше.

О Буне Темса знал только то, что тот – свободный призрак, который заседает в Облачном Дворе. Это само по себе было достаточно оскорбительным: свободные призраки не заслужили право обладать таким влиянием. Бун занимал высокое место среди сереков – а это означало, что он чудовищно богат; кроме того, он умер достаточно давно, и поэтому вполне мог считать, что его собственная башня лучше защищена, чем банки. А, и еще его ненавидели и императорская семья, и Культ Сеша, ведь он оказался в верхней части обоих списков.

Шли минуты, и наконец экипаж резко остановился. Темса поспешно вылез наружу и знаком приказал Ани командовать. Если у нее есть жалобы, пусть сама все исправляет.

Темса ждал, положив руки на новую обсидиановую трость; золотые перстни с аметистами постукивали по набалдашнику. Его подручные тем временем пытались построить солдат в какое-то подобие шеренги. До башни Буна оставалось пройти две улицы. Темса прислушался. На улицах было тихо, лишь иногда грохотали тяжелые повозкм, но так далеко, что о них можно было не беспокоиться. Из-за боевых действий на улицах ни один ночной рынок не посмел открыться в такой час. Почти ни одного голубого сияния не было видно. Что же касается солдат или дознавателей… ну, похоже, что им дали выходной.

– Видишь, дорогая? Отличная ночь для ограбления, – сказал Темса Ани и полной грудью вдохнул городской воздух. В центре запах всегда был менее мерзким.

– Здесь так тихо, – отозвалась Ани. – Какое удачное стечение обстоятельств.

Темса усмехнулся, не желая разделить ее мрачное настроение.

– Чушь. Скорее о моей репутации знают даже здесь.

– Хм.

– Вперед, госпожа Джезебел. Действуй по нашему плану.

– Да.

Ани взяла половину солдат, вторая половина досталась Данибу. Они разделились на перекрестке, и каждая группа осторожно двинулась по своей стороне улицы. Темса шел за ними из одной темной тени в другую, постукивая тростью, позвякивая ногой. Он снова чувствовал знакомое возбуждение – то, которое он так полюбил за последние недели. Погладив свои перстни и новый шелк, Темса ухмыльнулся самому себе.

Высокая ограда, которая окружала поместье серека Буна, была утыкана медными завитками и осколками стекла. Ворота с этой стороны его усадьбы выглядели скорее прочными, чем роскошными. Они были лишь чуть выше человеческого роста, но сделаны из толстых дубовых досок и меди. Две колонны солдат остановились в темной соседней улице, в двадцати шагах от ворот.

Здесь требовалась хитрость, и Темса решил применить один трюк – старый, но проверенный. Ани махнула рукой, и из рядов вывели призрака; он выглядел совершенно ошеломленным, когда она сорвала с него плащ. Его голубое сияние осветило усталые и мрачные лица солдат. Еще один взмах, и появилась Острозубка – да, она заламывала руки, но все-таки шла.

Острозубка подвела второго призрака к воротам и три раза в них постучала. Никто не ответил, и поэтому она повторила попытку. Резко щелкая, фонари на розовых стенах ожили и залили улицу желтым светом. Темса прижался к стене, напряженно следя за происходящим. В его глазах вспыхнул голодный огонь.

– Кто здесь? – спросил чей-то голос. Через решетку на улицу упали полосы голубого света. «Призрак всегда поверит другому призраку» – подумал Темса.

Острозубка что-то пробурчала, показывая на призрака, а затем на башню. Говорила она настолько неразборчиво, что охраннику пришлось подойти к решетке.