Когда я вышла замуж, выяснилось, что у меня не может быть детей. Так что, когда Петя выбрал вместо меня свою будущую дочь, то есть вас, он оказался прав. Не знаю, был ли он счастлив с вашей мамой или, как я, лишь делал вид, что живёт полноценной жизнью, но, по крайней мере, он остался ей верен. Уж в этом вы можете быть уверены.

После экспедиции мы встречались лишь однажды – в девяносто первом году. После неудачной попытки самоубийства я решила, что умереть никогда не поздно, а вот мои мозги могут ещё сослужить службу человечеству. И посвятила себя науке. Но долгие годы душевные раны не заживали. И как бы глубоко я ни хоронила воспоминания о своей таёжной любви, они не умирали и даже не тускнели. Мне захотелось встретиться с Петей, чтобы избавиться от наваждения.

Я навела справки и приехала в Красноярск. Когда увидела его, тотчас пожалела о своём поступке. Избавиться от наваждения не получилось. Он сильно изменился внешне, постарел, но был точно таким же. Моим Петей – добрым, искренним, благородным. Мы признались друг другу в том, что наши чувства остались прежними. Он просил прощения, но сказал, что не может ни уйти от жены, ни изменить ей.

Тот единственный день прошёл как сказочный миг. Мы гуляли по набережной и разговаривали. Молчали и держались за руки. Смотрели друг другу в глаза, пытаясь соприкоснуться душами, запечатлеть в памяти нашу встречу. Оба прекрасно понимали, что она станет последней.

Я не могла и не могу ни в чём винить вашего отца. Моё сердце способно в отношении него только на любовь. Так уж случилось. И в конечном счёте я благодарна той шаманке, к которой сама же его притащила чуть не силой. Петя сумел создать семью и дать жизнь вам, Александра. Надеюсь, вы это цените.

Я прошу вас не писать больше и не искать встречи. Здоровье уже не позволяет мне ворошить прошлое. Оставьте моих призраков мне.

С уважением,

Галина Новосёлова.

Саша ещё долго сидела, согнувшись как вопросительный знак, и смотрела в расплывающуюся перед глазами белизну экрана. Она не могла поверить, что, находясь в бреду или в каком-то изменённом состоянии сознания, так чётко и явно увидела встречу отца и этой женщины. Что с ней было? Кто показал ей эти картинки? Куда она попала в тот момент? Повторится ли когда-нибудь подобное? Или для этого нужно вернуться в зону тунгусской катастрофы? Неужели там действительно существует какая-то аномалия?

Когда от вопросов без ответов голову сковало тугое кольцо боли, Саша растянулась поперёк кровати, уставившись в потолок.

Я любила вашего отца и до сих пор люблю.

Почему отец не нашёл Галину, когда ушла мама? Не хотел рушить ещё один брак?

Никогда, никогда больше она не позволит ни внешним обстоятельствам, ни собственной дурости отнять у неё Мишу. Саша прикрыла уставшие глаза и почувствовала, как увлажняется обратная сторона век.

Теперь действительно пора возвращаться домой.

22 июля 2015 года. Ванавара

– Александра Петровна! Прошу вас, задержитесь. – Знакомый голос за спиной заставил Сашу похолодеть. Медленно обернувшись, она увидела семенящего за ними Волкова.

Поставив сумку на землю, приготовилась к худшему. Но лицо главного полицейского в Ванаваре приобрело странное выражение: вместо привычного самолюбования на нём читались растерянность и неловкость.

– Борис Евгеньевич, что случилось? – спросила Саша, мельком взглянув на Мишу. Тот тоже остановился. Они замерли на полпути к самолёту, который должен был увезти их в Красноярск.

Волков поравнялся с ними и, отдышавшись, промямлил:

– Я приношу вам свои извинения. Не как должностное лицо. Как человек и гражданин. Сожалею, что не поверил вам сразу, хотя ваши слова звучали вполне убедительно.

Саша не понимала, что он хочет сказать. Их отпустили. Дело закрыто. Доказать вину Вика и его наёмника не получилось.

– Что это значит? – повторила она вопрос.

Волков опустил глаза, вытер ладони о брюки.

– Мы нашли человека, который сообщил, что подвозил мужчину, похожего по описанию на нападавшего, в заповедник. Как раз туда, где находились вы с Михаилом Шишкиным и Романом Зубаревым. И именно в те же дни.

– Подвозил?

– На лодке. А потом забрал в условленном месте. Мужчина явно не из местных. Сейчас мы пытаемся выяснить его личность, когда и откуда он приехал, когда и куда уехал.

– Сомневаюсь, что вы его найдёте, – нахмурив лоб, сказала Саша. – Если это тот, о ком я говорила, а сомнений у меня нет, он уже давно где-нибудь за границей. Это всё?

Волков подобрался и, чеканя слова, снова надел маску служителя закона.

– Мне жаль, но вам придётся пройти со мной. Обоим.