— Куда едем, молодые люди? — бодро спросил таксист, глядя на нас в зеркало заднего вида.

Я назвал адрес на окраине промзоны.

— Ого, в такую даль! — присвистнул он. — По работе, небось? Друг у вас какой-то неразговорчивый, — кивнул он в сторону Рядовой, которая сидела неподвижно, как гранитная скала, и смотрела строго перед собой.

— Он иностранец, — нашёлся я. — Плохо понимает по-русски. И очень стеснительный.

— А-а, понятно, — с сочувствием протянул водитель. — Бывает. А чего такой здоровенный? Борец, что ли? Или в охране работает? У меня племянник тоже в охране, так он раза в два меньше будет.

Рядовая издала тихий горловой звук, похожий на сдавленное рычание. Я незаметно ткнул её локтем в бок.

— Он… профессиональный игрок в регби, — соврал я первое, что пришло в голову. — Травма голосовых связок. Не может говорить.

— Бедолага! — искренне посочувствовал таксист. — Такая фигура, и на тебе!

Всю оставшуюся дорогу он без умолку рассказывал истории о спортивных травмах, о своём племяннике-охраннике и о том, как несправедлива жизнь. Рядовая молчала, а я лишь изредка поддакивал, чувствуя, как под курткой нервно ворочается Кеша. В какой-то момент из-под воротника раздалось приглушённое:

— Придурок…

— Что, простите? — переспросил водитель.

— Говорю, простужен, — быстро сказал я, кашлянув для убедительности. — Голос сел.

Таксист понимающе кивнул. Когда мы приехали, я расплатился, и мы вышли из машины.

— Удачи вам, ребята! — крикнул он нам вслед. — И другу своему скажите, чтоб не стеснялся! У нас в России широкую душу любят, а не широкие плечи!

След, вынюханный Кешей с его новыми, сверхчувствительными способностями, привёл нас к заброшенной промзоне на окраине города. Такси высадило нас в паре кварталов, и дальше мы пошли пешком, растворяясь в тенях ночного города.

Кеша, который всю дорогу сидел у меня под курткой, высунул голову и с видом опытного штурмана указал крылом вглубь тёмного промышленного квартала.

— Туда, хозяин. Вон за тем забором. Запах оттуда идёт… ух, ядрёный!

Мы двинулись вперёд. Рядовая, закутанная в свой нелепый плащ, шла чуть позади, её рука лежала на рукояти катаны, спрятанной под одеждой.

Склад — огромный заброшенный ангар из ржавого гофрированного железа, окружённый высоким бетонным забором с колючей проволокой. Типичное место для всяких тёмных делишек.

Мне было очень интересно, кто это у нас такой смелый завёлся? Решил в черте города развернуть базу тварей, контролировать целые стаи, устраивать рейды… Это уже не просто подпольный бизнес, это заявка на власть.

Во-первых, это просто некрасиво. Такие вещи нужно делать за городом, чтобы не мешать порядочным людям спать.

Во-вторых, мне откровенно не нравилась эта дестабилизация. Я уже понял, что в этом мире хватает группировок, которые спят и видят, как бы всё тут развалить и на обломках старого порядка построить свой, новый. А мне это зачем?

Мне, конечно, без разницы, где жить. Хоть в пещере. Я сам по себе — ходячая лаборатория. Могу голыми руками, используя только свою энергию и знания, воссоздать почти любой технологический процесс. Да, сил на это уйдёт в разы больше, чем при использовании оборудования, но это возможно. Но я не для того сюда прилетел, чтобы снова прятаться по лесам.

Последние лет двадцать-тридцать я провёл в полном уединении, погружённый в свои исследования. И решил, что следующие лет двадцать поживу среди людей. Чисто для социализации. Чтобы мозги не атрофировались, а восприятие не притуплялось. Всё-таки я, при всей своей специфике, остаюсь человеком. И мне, как и любому другому, иногда нужно простое человеческое общение. Или хотя бы его видимость. А для этого нужна стабильность. Так что придётся немного поработать «санитаром города».

Ну и, в-третьих, это же отличный шанс встретиться с местным «коллегой». Померяться, так сказать, силами. Заодно и раскачаться побыстрее.

Мы без труда перелезли через забор. Рядовая просто сделала в бетонной плите несколько удобных ступенек, пробив их кулаками.

Внутри, как я и ожидал, ни охраны, ни камер, ни даже самой завалящей сигнальной растяжки. Только горы какого-то промышленного хлама и ряды больших деревянных ящиков.

Я шагнул внутрь. И сразу понял, почему здесь не было нужды в охранниках.

По огромному помещению, заставленному рядами высоких стеллажей бродили те самые инсектоиды, что атаковали поместье Новиковых. Они двигались вяло, как будто в полусне, патрулируя территорию.

А на стеллажах стояли десятки больших деревянных ящиков, предназначенных для перевозки. Каждый был обвит толстыми руническими цепями, от которых исходило слабое синеватое свечение. Руны были сложными, но я сразу распознал их назначение — подавление воли, блокировка агрессии.

Хм, интересно. Тут не просто химерология. Тут ещё и рунная магия. А это значит, что наш таинственный «коллега» не так уж и силён. Он не может контролировать своих тварей силой воли или через ментальную связь. Ему нужны костыли в виде артефактов. Но при этом он обладает определёнными знаниями. Создать такую сложную систему контроля, пусть и основанную на рунах, — это тоже надо уметь.