Мужчина помнил один особенно изощрённый заказ: клиент попросил сконструировать клетку так, чтобы её можно было вмонтировать в фасад здания на высоте второго этажа. В нужный час она должна была открыться, выпустив своих смертоносных обитателей — ядовитых змей — прямо в вентиляционную шахту офиса конкурента.

Тот заказчик, правда, плохо кончил — его самого убили. А ведь мужчина предупреждал его, что обычные ужи, которых тот выбрал, слишком медлительны и неагрессивны. Но заказчик смотрел на цену, а не на эффективность. Им правила жадность, а не здравый смысл. В итоге его план провалился, жертва выжила и отомстила — «решение вопроса» обернулось против самого заказчика.

Сам бы он на такую хрень, как сегодня, не подписался, но выбора не было. Он был на карандаше у инспектора Агапова, и отказать не мог.

Добравшись до своего дома в тихом спальном районе, он первым делом прошёл в специальную комнату в подвале. Здесь, в чистоте и порядке, стояли его личные клетки. Он не доверял работу с животными никому, предпочитая всё делать сам. Он методично проверил каждый замок, каждую щеколду. Убедился, что всё в порядке. Он относился к своей работе очень ответственно. Всё должно быть надёжно.

Затем он покормил своих питомцев. В отличие от тех одноразовых тварей, которых он поставлял клиентам, его личные создания ели только отборное мясо. Свежее, с кровью. Это делало их злее и агрессивнее, подпитывало их силу.

Закончив с делами, он поднялся в спальню. День был тяжёлым. Он лёг в кровать, собираясь наконец отдохнуть…

И в этот момент раздался звук бьющегося стекла.

Мужчина рывком сел. Его первая мысль была короткой:

«Да ладно! Как так-то?!»

Рядом с кроватью тут же вскочили два его личных охранника — огромных, похожих на церберов пса. Не безумные, а идеально выдрессированные машины для убийств, за которых он отвалил огромную кучу денег.

Он выбежал из спальни в гостиную, псы неслись рядом. И картина, которую он увидел, поразила его мозг, заставив на миг застыть в ступоре.

В разбитом окне сидела обезьяна. Та самая, которую он сегодня использовал для «заказа». Она уже сделала все свои дела и теперь возвращалась. Но возвращалась не с пустыми руками. В лапах она держала его маленький сейф.

Всё произошло так быстро, что он даже не успел отдать псам команду «Фас». Обезьяна спрыгнула с подоконника и свалила в темноту.

Он стоял посреди комнаты, глядя на осколки стекла, и в голове его эхом отдавались слова одного из его химерологов:

«Этих созданий уже не переобучить. Они недолговечны, созданы для одной задачи».

Именно поэтому у него в подвале был свой небольшой крематорий, где он сжигал тех животных, которых не успели купить до того, как их «срок годности» закончился.

Первая мысль была панической: «На кого я, собственно, сегодня наехал по милости инспектора?! Кому перешёл дорогу?»

И тут же возникла дилемма. Взять сейчас своих псов и броситься в погоню? Или забить на сейф, в котором, кроме полутора тысяч рублей, ничего ценного и не было?

Докладывать о случившемся инспектору Агапову не хотелось от слова совсем. Особенно учитывая, что он точно знал, что это была та самая мартышка.

Перед тем, как скрыться, она посмотрела прямо на него и медленно провела большим пальцем по горлу. Это был недвусмысленный намёк. И он вспомнил, что сам не слишком-то ласково с ней обращался перед отправкой на задание.

Он посмотрел на своих могучих боевых псов, способных разорвать в клочья отряд гвардейцев. Но сейчас они стояли, дрожа от страха, а под ними медленно расплывались жёлтые лужицы.

Мужчина тяжело вздохнул, задумчиво почесав голову.

— Пожалуй, лучше останемся дома.

Я проснулся от звука бьющегося стекла.

Снова.

Мой левый глаз начал дёргаться в мелком, раздражающем тике. Я рывком сел на диване, и первая мысль, пронзившая сонный мозг, была до примитивности простой и кровавой:

«Я сейчас кого-то убью».

Не просто побью. Не покалечу. А именно убью. Своими руками. Без помощи Психа, без всяких хитростей. Просто возьму и сломаю. Потому что моё терпение, которое я с таким трудом культивировал столетиями, в этом мире испытывают с какой-то маниакальной настойчивостью.

Хватит. Достали. Неужели в этом мире нельзя прожить и дня, чтобы кто-нибудь не попытался вломиться в твой дом?

Я поднялся на ноги. Привычка, выработанная за тысячу лет жизни, взяла своё. Тело действовало на автомате, на инстинктах, опережая сознание. Я вскинул руки, растопырив пальцы, готовясь высвободить потоки чистой энергии разрушения.

В левой руке должна была зародиться сфера аннигиляции, в правой — клинок из концентрированного хаоса. Я уже чувствовал знакомый гул силы, рвущейся наружу, предвкушал, как сейчас порву на атомы любого, кто посмел нарушить мой сон…