Сейчас он это не вспомнит, естественно. Сейчас у него возникнут другие ассоциации, но у меня был небольшой план на этот счёт.

Обведя глазами своё произведение, я кивнул и развернулся, собираясь уходить. Развернулся и остолбенел.

— Тьфу-ты, — тихонько проворчал я. — Так же и на тот свет отправить можно!

Прямо на меня смотрел человек. Он стоял в дверях квартиры напротив и с интересом меня разглядывал.

— Ты, кто, — спросил он. — Террорист что ли?

— Наоборот, — кивнул я. — Антитеррорист. Как Антикиллер, только ещё лучше.

Он криво усмехнулся и покачал головой.

— Придётся вызывать полицаев.

— Послушайте, а вы… — я нахмурился. — А вы случайно не Сергей Сергеев?

— Ну надо же, минута славы, — покачал он головой. — А ты кто?

— Я? Я Андрей Андреев.

— Очень смешно, — нахмурился он. — Знаешь. Сколько раз я слышал такой прикол…

— Примерно. Сергей Сергеич, а можно с вами поговорить?

— Нет, — помотал он головой.

— А вдруг что-то интересное? А вдруг эта «зэт» нарисована для вас?

Он снова нахмурился:

— А вдруг я всё-таки полицию вызову?

— Нет, — усмехнулся я. — Я так не думаю…

Выглядел Сергеев Сергей Сергеевич, как моя потрёпанная куртка. Качественная фактура, проступала, конечно, но следы времени, лицемерно маскируемые термином «винтаж», преобладали.

Истончившийся и посветлевший волос, дряблая кожа и провисшие щёки, делающее немолодое мужское лицо похожим на женское, муть в глазах и красные звёздочки сосудов — все эти приметы явно свидетельствовали об увядании некогда светлой, дерзкой и отчаянной говорящей головы нашего города.

— Сергей Сергеевич, — чистосердечно улыбнулся я, — не откажите в дружеской беседе вашему древнему поклоннику.

— Для древнего ты неплохо сохранился, сынок, — поморщился он. — Нет у меня времени. Не обессудь.

— Рядом с вашим домом есть шикарная гостиница, а в гостинице имеется прекрасный ресторан. А в нём, возможно, и бар найдётся. В любом случае, мы могли бы пропустить по стаканчику и провести несколько минут в лёгкой, ни к чему не обязывающей беседе. В дружеской и уважительной атмосфере. Ужин в этом ресторане, боюсь, мне не по карману, а вот пара-тройка коктейлей…

— Я пью только чистые напитки, — помотал головой Сергеев, и это, кажется, был один из тех случаев, когда отрицательный жест означал безоговорочное согласие.

— Как скажете, — снова улыбнулся я.

— Дожились, — помотал он головой, — уже с курьерами водку жру. Так скоро и до социально близких дойдём.

— С трудом верю, — пожал я плечами, — что за всю жизнь вы ни разу не оказывались с этими социально близкими элементами за одним столом.

— Не умничай, курьер. Для тебя довольно и того, что дошёл до последней буквы латинского алфавита. Остановись на этом и не перегружай мозги.

Я засмеялся.

— Узнаю брата Колю, — сквозь смех сказал я.

— Вот только не нужно меня запугивать дыханием прошлого, пожалуйста. Это я про брата Колю. На всякий случай, чтобы ты не пытался обратиться во что-нибудь злое и потустороннее. В дух минувшего и ушедшего, например. Не надо портить вечер, раз уж ему суждено было наметиться. Выпьем, закусим и разойдёмся. Я не против и даже согласен. Желательно молча, или, хотя бы не слишком многословно.

— Ладно, — согласно кивнул я. — Договор.

Мы вышли из подъезда и двинули к соседнему зданию.

— Эй! — окликнул меня ограбленный курьер.

— Ах, да, минуточку. Мне тут нужно вернуть кое-что.

Я подошёл к курьеру и вручил его пожитки.

— Всё нормально, не парься, не съели мы твою пиццу. Вручил по адресу. Вот, держи, ещё и чаевых отсыпали.

Всё это время чувак сидел у Кукуши в тачке, чтобы не замёрзнуть и теперь с облегчением принимал назад свои вещи.

— А ты, — покачал головой Сергей Сергеич, — ещё и курьер фальшивый. Ну пи**ец. Куда мир катится.

Кукуша смотрел на дяденьку с явным удивлением. Может, смутно угадывал в нём бывшую информационную звезду и местного Доренко регионального разлива.

— Сергеев Сергей Сергеевич, не узнаёшь? — кивнул я. — Я вот сразу узнал. Пошли, посидим тут в рестике недолго.

— Вот только не нужно привлекать ко мне внимание в заведении, хорошо? — нахмурился Сергеев. — Я не настроен сегодня на лучи славы и возгласы обожания, хорошо?

— Как скажете.

— Фальшивый курьер и каторжанин, — покачала головой угасшая звезда. — До чего я дошёл, как низко пал, мама дорогая. Ну, давайте, ведите меня уже. Этот мир невозможно наблюдать без определённой оптики. Спасибо творческому гению незабвенных Левенгука и Менделеева. Каждому — за своё.