– И к какому выводу ты пришёл? – спросила я, сильно понизив голос.

– Действовать сможет. Но второй раз он не спасёт себя.

Глава 47. Марк

Крик, вырвавшийся из глубины моего тела, кажется, разнёсся по дому страшным грохотом. Страх, сковавший и обездвиживший тело, превратился в безумие. Беспомощность. Отчаяние. Безысходность и…

Я дёрнулся вперёд и сел на кровати. Руки и ноги были целыми. Я мог шевелиться. Каролина спала рядом, сжимая в руках мягкую игрушку.

Вокруг было очень тихо. Всего лишь сон. Кошмарный сон. Я провёл рукой по лбу, на котором проступили капельки пота. Прислушался к дыханию дочери и аккуратно потрогал её лоб – всё было в порядке. Не горячая, температура спала. Я поднял её на руки и переложил в кроватку, желая поскорее спуститься вниз и проверить, где лежит чёртов нож, и нет ли других опасностей рядом.

Нож лежал на своём месте – там, куда не доберется ребёнок. Плита была выключена, окна заблокированы от детей. Но тревога никуда не отступала. Я словно вернулся в то время, когда не мог встать без помощи близких. В то время, когда та самая помощь требовалась мне.

Я не раз слышал от врачей фразу, что любой прогресс – не навсегда. Сегодня я могу бегать, а через неделю могу вновь оказаться в инвалидном кресле. Гарантия успеха проведённой операции зависела от многих факторов – в том числе от образа жизни. И этот сон… Он был слишком реальным. Слишком близким и настоящим. Я открыл кран и плеснул на лицо холодную воду. Тело потряхивало от недавно пережитого ужаса. От того, что могло случиться.

А мысли… Мысли впервые переключились с самолётов на то, что действительно важно. На жизнь. На то, чтобы быть живым. Я услышал, как в замке повернулся ключ, и дверь тихо отворилась. Выдох облечения и тихое «привет» с порога стало последней каплей в переполненной чаше эмоций. Ещё одна, и чаша выльется, затопив всё вокруг.

– Всё в порядке? – Кейт поставила сумку на пол, и в этот момент я не выдержал. Я слишком быстро и резко подошёл к ней, буквально схватив за талию и притянув к себе. Удивлённые глаза и попытка сопротивляться были не засчитаны. Её губы податливо раскрылись навстречу моим, а руки с силой обхватили затылок. Будто резкий скачок в прошлое – мы снова Марк и Кейт, которые любят вопреки всему. Те, кто готовы бороться за своё счастье. Руки привычными движениями расстёгивали пуговицы её рубашки. Тело откликалось быстрее, чем разум привыкал к тому, что она не сопротивляется. Не отталкивает и не просит остановиться. Не говорит, что сейчас не лучшее время.

Потому что лучшего времени могло и не быть. Я стянул футболку, прижимая её полуобнажённое тело к себе. Кожа под ладонями горела, а сердце норовило выпрыгнуть из груди. Его бешеный ритм было невозможно унять. Всё было как раньше – каждый жест и каждое движение. Поцелуи перешли из лёгких прикосновений в отчаянное желание и огонь, который невозможно было потушить ни одним из способов. Он разгорался неистовым пламенем, сжигая изнутри и превращая всё в пепел.

– Марк…

Нет. Не нужно никаких слов. Я закрыл её рот поцелуем и, подхватив на руки, направился к дивану. К тому, который был ближе всего. Любая секунда промедления могла привести к тому, что кто-то из нас остановится, услышит голос разума, что сначала нужно было поговорить, обсудить наши проблемы. Но мои пальцы уже путались в её волосах, а дыхание срывалось в тихие стоны. Я осторожно опустил её на диван, не разрывая нашего телесного контакта. Каждый нерв в моём теле был напряжён от желания и долгожданной близости, от ощущения её тела, запаха – как будто ты вернулся домой после длительной командировки. Или нет. После изгнания. После боли и внутреннего одиночества и мыслей о том, что мы не можем быть вместе.

– Кейт… – Я отстранился лишь на секунду, чтобы посмотреть в её глаза и увидеть в них то, чего отчаянно желал, и чего мне так не хватало в эти дни – нежность, любовь и уверенность. В них не было сомнения, не было страха. И от осознания того, какую ошибку я едва не совершил, моё сердце сжималось от страха. Я никогда не расскажу ей свой сон, потому что в нём я снова был жалким. Я был другим. Не её Марком.

Я наклонился к её шее, оставляя на ней поцелуи и чувствуя её горячее дыхание на моём затылке. И лишь в тот самый момент, когда наши тела стали единым целым, пришло осознание – это не просто страсть и не просто желание. Это диалог. Тот самый, который ведут наши тела. Без слов, но настолько честный и искренний. Такой, который бывает только между теми, кто знает друг друга до глубины души. Каждый стон и каждое движение говорили об одном – мы вновь нашли друг друга. Но на этот раз для того, чтобы никогда не отпускать.

** ** **

– Никогда не задумывалась о том, что кухонный диван может быть использован для этих целей, – со смехом прошептала Кейт, наклоняясь в поиске одежды.

– То есть стол тебя не смущал? – я натянул джинсы.

– Марк! – щёки её покраснели. – Это было давно, и тогда я …

– Не так уж давно, и мы вполне можем повторить.

Сверху раздался плач.

– ….Но явно не сейчас, – добавил я, – я посмотрю, что случилось.

Поднявшись по лестнице, я отворил дверь в нашу комнату – Каролина спала, периодически всхлипывая. Игрушка, без которой она не засыпала ещё ни разу, упала из кроватки. Детские ручки сжимали воздух, пытаясь почувствовать в руках плюшевую поверхность, но не находили её. И тогда она снова начинала плакать. Я улыбнулся и поднял игрушку с пола, положив рядом с ней. Ручки снова сжались, а губы во сне растянулись в улыбке. Нашла.

Лоб был не горячим, температуры не было. На секунду я подумал о том, что ребёнок знает нас лучше, чем мы сами знаем себя – возможно, её температура была необычным способом заставить нас примириться. В этой жизни ничего не происходит без причины.