Надев белый спортивный костюм, в надежде что Гаррет поймет отсылку к белому флагу, я обуваю удобные кеды и, встав перед зеркалом, убираю волосы в низкий хвост. Возвращаюсь на кухню, где беру начатую бутылку «Беллини» и упаковку сырных крекеров, и, подхватив другой рукой Анджелину, выхожу из квартиры.

WAR*HALL – PLAY WITH FIRE

Стенки душа запотели от того, как долго я стою под горяченной водой. Не знаю, чего я добиваюсь, поливая себя адским кипятком, но у меня нет сил сделать воду похолоднее. Я так сильно устал.

Три тренировки в одни день? Думаю, Мэттью все же подделал справку от психиатра, потому что он определенно не в себе.

Мышцы ноют, тело ломит, и мне даже лень держать голову, поэтому я прислонился лбом к стене и закрыл глаза в надежде, что кто-нибудь вытащит меня из душа и отнесет в кровать.

Когда пару минут спустя я понимаю, что моя кожа сейчас сгорит к чертям, я все же заставляю себя вылезти отсюда. Пока поднимаю руку к полотенцу, кривлюсь от боли. Хорошо, что завтра выходной. Плохо, что, кажется, я пролежу весь день на диване, мечтая о том, чтобы сдохнуть.

Обмотав полотенце вокруг бедер, я выхожу из ванной. Оказавшись в темной гостиной, беру пульт и включаю телевизор. Его яркая синяя подсветка озаряет своим светом все вокруг, заставляя меня зажмуриться. Едва я собираюсь плюхнуться на диван прям голой задницей, ведь не хочу тратить последние силы на то, чтобы одеваться, на столике вибрирует мой телефон.

Увидев на дисплее «мама», я издаю отчаянный стон. У меня и в самом деле нет сил на этого энергетического вампира. Никогда прежде она не звонила мне так часто, как за последние три месяца. А причина тому – то, что, по их с отцом мнению, я вдруг должен жениться на дочери компаньона отца. Удивительно, что хоть в чем-то мои родители оказались единогласны.

– Алло, – неохотно отвечаю на звонок, ведь знаю, что иначе она от меня не отстанет.

– Гаррет, милый, как ты? – доносится приторный голос матери.

– Тебе не интересно, как я. Давай сразу к делу, – обрываю я.

– Что ты такое говоришь? Я же твоя мама! – наигранно ахает она.

Мама, которая бросила меня ради мужика, едва мне исполнилось восемь.

– Я очень устал, – раздраженно бросаю я. – Правда. Говори, что хотела.

– Я хотела напомнить тебе, что на юбилее отца мы объявим о твоей помолвке с Джулией…

– Мне не нужно напоминать, – слишком резко обрываю ее. – На юбилей отца я приеду, но никакой помолвки не будет. Я не собираюсь жениться на Джулии.

– О, милый, не говори ерунды. Вы с Джулией станете отличной парой.

– Я видел ее три раза. Почему я вдруг должен на ней жениться? – искренне недоумеваю я.

– Ты же мужчина. И тебе следует заботиться о своей семье.

– Как заботился о нашей семье папа? – грустно усмехаюсь.

– Милый, твой отец…

– Мам, я уже все сказал. Извини, но я хочу лечь спать.

Не слушая ее возмущения, с усталым вздохом бросаю трубку. Жаль, дедушка не видит весь этот цирк. На губах появляется улыбка, стоит мне подумать о человеке, который заменил мне обоих родителей и воспитал меня. Дедушке удается веселиться, даже находясь на том свете. Как иначе объяснить то, что он подкинул мне настоящий квест по вступлению в наследство, не оставив при этом его прохождения?

Только я собираюсь лечь на диване, чтобы посмотреть телевизор, в мою дверь вдруг раздается стук. Плотнее закрепив полотенце на бедрах, направляюсь к ней и, распахнув ее, закатываю глаза с шумным выдохом.

– Я в белом. Это «Беллини». А это – протеиновые чипсы с камамбером. Сойдет за протянутый белый флаг? – Лиззи с надеждой во взгляде стоит у меня на пороге.

Следует просто сказать ей, чтобы она проваливала из моей квартиры. И одна часть меня, которая в здравом уме, пытается заставить другую так и сделать. Поэтому некоторое время я молчу.

Надо отдать Лиззи должное, что за ту минуту, что мы молча стоим друг напротив друга, ее взгляд ни разу не проследовал по моему обнаженному телу. В отличие от взглядов других девиц. И это прибавляет баллов за то, чтобы оставить ее здесь.

Проклиная самого себя и ту часть, которая какого-то хрена все еще помнит, что в школе Лиззи была милашкой, я все же открываю дверь шире, пропуская исчадье ада вперед. Следом за ней в мою квартиру забегает лох-несское чудовище.

– Ты не могла оставить это ущербное подобие собаки дома?

– Следи за языком. Или ты хочешь, чтобы она нагадила тебе на ковер? – фыркает Лиззи. – Снова.

– Мечтаю, – бубню себе под нос, закрывая дверь.

– Что ты смотришь? – Лиззи бесцеремонно плюхается на мой диван. И псина запрыгивает туда же.