– Конечно, – улыбаюсь я.

Вымыв руки, я достаю из духовки противень и ставлю его на плиту.

– Нужно сделать клюквенный соус и положить внутрь начинку. Еще я раздумываю над тем, чтобы приготовить ореховый пирог.

– Может, лучше тыквенный? – интересуюсь я, наполняя индейку начинкой. – Сколько у нас времени?

– Тыквенный принесет Гаррет. Думаешь, нам будет его достаточно?

– Гаррет… – задаю немой вопрос.

– Пратт. Капитан «Ракет».

– Он придет к нам на День благодарения? – Я свожу брови к переносице.

– Да. – Эмили застывает на месте, наверняка заметив, что я изменилась в лице. – Я думала, ты обрадуешься. Вы же… вместе? Я подписана на него в соцсетях и… – тараторит она. – Вот же черт. Прости, если…

– Нет, нет. Не переживай еще и по этому поводу.

– Хорошо. Просто после смерти дедушки он все Дни благодарения праздновал с нами. Когда он уехал в Нью-Йорк, то был совсем один в этот день. И раз так вышло, что теперь мы в одном городе, я не могла его не пригласить. Он хороший парень, Лиззи.

– Тебе не нужно оправдываться, – тут же уверяю ее я. – У нас с ним все… сложно, но…

– С кем у тебя все сложно? – раздается знакомый голос в дверях.

Поднимаю голову, и на моем лице расползается улыбка, стоит нам встретиться взглядами. Его ясные голубые глаза словно светятся и излучают счастье. На нем черный свитшот без рисунков и спортивные брюки в тон. Его темные волосы взъерошены, а на лице – трехдевная щетина. Вроде бы ничего необычного, но от одного его вида у меня подкашиваются колени.

Эти три дня мы почти не виделись, ведь я избегала его, ссылаясь на большое количество работы. И сейчас сердце бешено грохочет в груди. Я все еще отказываюсь принимать то, как он действует на меня и на этих гребаных грызунов внутри меня, которые нападают на сердце и заставляют меня трепетать от одной лишь улыбки Гаррета.

Реакция моего организма на Гаррета Пратта подобна смертельному вирусу. Она сводит с ума. Буквально. И я пытаюсь найти противоядие, но тщетно. Один взгляд этого парня вызывает у меня привыкание.

– Гаррет, ты вовремя. – Эмили тут же отходит от островка и притягивает его в объятия.

– Тыквенный пирог, как и обещал. – Он протягивает ей блюдо, сверху украшенное листьями из теста.

– Лиззи, ты просто обязана попробовать этот восхитительный пирог. Он по рецепту дедушки Гаррета.

– Если захочешь, я научу тебя его готовить, – улыбается Гаррет и подходит ко мне сзади, чтобы, как всегда, оставить поцелуй на моем плече.

– Эм… – Эмили берет доски и несет их на выход. – Я пока отнесу в гостиную.

– Тебе помочь? – кричу я ей вслед.

– Нет, нет. Занимайтесь своими делами. Только не переусердствуйте, с минуты на минуту здесь появятся дети. Ну в смысле дети Рида и Эбби, а не ваши… В общем, не делайте на моей кухне детей!

Гаррет смеется мне в шею, пуская по коже мурашки.

– Привет, – шепчет он.

– Привет, – выдыхаю я.

– Ты избегала меня.

– С чего ты взял?

– Я знаю тебя. – Он снова мягко целует мое плечо. – Почему ты избегала меня?

– А почему ты не сказал, что придешь сюда на День благодарения?

– Потому что если бы сказал, то ты бы слилась с семейного праздника.

Ладно. Он и в самом деле знает меня.

– Так почему у нас все сложно? – спрашивает он, прижимая меня к своей груди, пока я делаю клюквенный соус.

– Потому что со мной всегда сложно.

– Это не ответ.

Развернув меня к себе лицом, Гаррет блуждает взглядом по моему лицу, пытаясь считать мои эмоции. Я отвожу взгляд, но он ловит пальцами мой подбородок и приподнимает, чтобы наши губы оказались рядом.

– Гаррет, не надо, – шепчу я, понимая, что он меня сейчас поцелует.

– Почему?

Молчу.

– Потому что тебе нравится? – шепчет он в ответ и мягко касается моих губ своими.

От этого едва уловимого прикосновения в моем теле словно взрывается настоящий фейерверк. Я целую Гаррета в ответ, не желая, чтобы он когда-либо останавливался. Но он все же с улыбкой отстраняется.

– Можешь повторить? А то я не поняла, насколько сильно мне не нравится, – прошу я, рвано дыша.