Днем, когда в цыганском цирке началось первое представление, мы с Ануком в сопровождении стража Карла отправились на рыночную площадь. Охранник, наученный своим прошлым опытом, в беседу со мной не вступал и держался особняком, на все мои заигрывания и ужимки отвечал чуть заметными кивками головы, но его горящие глаза выдавали настойчивую потребность поделиться информацией о событиях последних дней.

– Наказал тебя Фатиа? – спросила я, когда все же смогла уговорить его скинуть плащ и посадить улыбающегося Анука на плечи.

– Наказал не то слово, – пробурчал Карл, воровато озираясь вокруг и выглядывая в толпе величественный профиль Властителя.

– Да не волнуйся, – я панибратски хлопнула парня по плечу, – он сюда не придет.

Цыганские ярмарки – настоящая круговерть, мешанина из веселящейся толпы и торговцев, мелькание красок, громкий смех и визг, доносящийся с каруселей.

– Красавица, бери платье, не пожалеешь! – заголосила мне в ухо цыганка, улыбаясь всеми золотыми коронками, имеющимися на зубах. Она ткнула мне в лицо тряпку из дешевого ярко-красного шелка.

– Хороший мой, дай погадаю, – слышались голоса.

И вот хитрые девушки, обвешанные с головы до пят золотыми украшениями, окружили смутившегося юношу, надежно скрывая его от толпы. Через пару минут, я уверена, у него не останется даже медяка на двуколку до дома.

– Невиданное лакомство – сладкая вата! – орал чумазый постреленок, вертя в руках мягкий волокнистый шар на тонкой палочке.

– Леденцы! – вторил ему мальчишка, похожий на первого как две капли воды и подобно брату перепачканный сладкой из нагретой карамели ватой.

На широкой площади встречались горожане, в лучших сюртуках и платьях, кланялись знакомым, степенно улыбаясь. Рядом с лавкой, где продавали пенный мед, собралась целая очередь. Здесь устроили соревнования, кто быстрее выпьет чарку. Двое стояли друг против друга, вливали в себя крепкий напиток, причмокивали губами, тонкие струйки бежали за воротник, а подбадривающие их друзья свистели и вопили от радости.

– Эй, дорогой, дай погадаю! – услышала я. – Лейла не врет, Лейла всю правду скажет!

Я резко оглянулась. Карла с Ануком на плечах окружили веселые хитрые цыганки, а страж выглядел до крайности смущенным.

– Лейла! – тихо позвала я.

Услышав мой голос, цыганка, не оборачиваясь, шарахнулась в толпу и скрылась за спинами. Ее товарки, изумленные непривычным поведением подруги, замолчали и уставились на меня, удивляясь, как нечто кудрявое и тщедушное испугало главную заводилу.

– Карл!

Парень воспользовался общим замешательством и кинулся ко мне, придерживая за ноги Наследника, дабы тот не свалился в пыль. Анук так обрадовался движению, что начал подпрыгивать на плечах у стража, понукая его счастливым голосом: «Н-н-н-но!»

Мы пробирались через толчею к цирковому балагану. Из шатра доносился довольный громкий смех. Толпа, узнав Наследника, почтительно расступилась и пропустила нас в начало очереди. Взрослые мужчины снимали шляпы перед маленьким мальчиком и низко кланялись. Мы почти прошмыгнули за разноцветный полог, когда над площадью загремел яростный вопль:

– Вехрова!!!

Народ на секунду замолк, все уважительно опустили головы, мне показалось, что даже музыка с каруселей стала играть тише. Через миг наваждение прошло, звуки вернулись, на меня снова нахлынула волна шума. Я обернулась, с лица Карла сошли все краски, цвет его стал белее, чем у упырей, а глаза лихорадочно забегали в ожидании неприятностей.

– Ты считаешь, что малыш должен видеть весь этот балаган! – заорал Арвиль, приближаясь к нам со скоростью скакового жеребца.

Я поспешно взяла мальчика из дрожащих рук стража, готового позорно сдаться и молить о прощении Властителя за прошлые, настоящие и будущие грехи. Фатиа между тем схватил меня за руку, Анука под мышку и потащил в сторону Дома Властителя.

– Мало тебе неприятностей, – бубнил он себе под нос, – так еще и мальчишку потащила в этот бедлам! Сиди дома, лечи спину! – гаркнул он, поворачиваясь ко мне. – Ясно?!

Я мелко закивала.

– Что ты должна делать? – снова набросился он на меня.

– Сидеть дома, лечить спину, – тоненько повторила я его слова.

Фатиа удовлетворенно кивнул и несколько ослабил хватку. Я плелась за ним, с тоской прикидывая, как скоро пройдут синяки на руке от его железной хватки.

– Эй, ведьма! – услышала я голос Лейлы.

Властитель так удивился столь фривольному обращению ко мне, что встал как вкопанный и медленно повернулся к цыганке, сверля девицу злобным взглядом. Та нагло улыбнулась и, плавно покачивая бедрами, распространяя вокруг себя аромат мускуса, приблизилась к нам: