Когда Марил оставался один, ему было особенно страшно. Он боялся, что не выдержит, и опалит ноги в огне, что заснёт, и уже не проснётся. Когда рядом был Мтара, он не давал ему забыться. Но чаще Марил был один.

Когда Хранитель, которого отдал Мтаре Мараат, был здесь, Марил всегда мог рассчитывать на присутствие великана. Его самого поражала странная и неестественная привязанность к мастеру пыток. Он должен был испытывать ненависть, должен был облегчённо вздыхать, когда он уходил, однако Марил начинал чувствовать почти тоску, когда мастер пыток был в где-то в другом подземелье.

Иногда Мтара куда-то уходил, оставляя Марила в компании бессознательного Хранителя. Хранитель не был вынослив, и скоро терял сознание во время пыток. Только один раз за это время он пришёл в себя раньше, чем вернулся Мтара, но и то Марил видел только безумные глаза Хранителя, когда он смотрел на него, подвешенного над огнём, и услышал полное ужаса: "Камень Света…"

"А ты чего думал?" - хотелось спросить Марила. Но пересохшее горло не воспроизводило звуки.

Но потом Хранитель исчез. И Марил теперь был вновь один, изнывая от жара, боли и страстного желания провалиться в сон.

Заскрежетал засов. Вошёл Мтара, Марил пошевелился, словно приветствуя его. Может, он даст ему воды… Немного воды…

Прошла ещё секунда, и Марил понял, что воды ему сегодня не дождаться. Не так часто в подземелье приходит сам Лорд Тени.

Марил отчаянно застонал, закрывая глаза, чтобы не видеть взгляда Лорда Тени. Он был не в силах видеть насмешку и самодовольство, он мечтал, чтобы Бару ушёл… Зачем он пришёл? Мучить его? За что? Он и вправду не знает… Ничего не знает… Теперь - он сказал бы всё, несмотря на клятву, несмотря ни на что - сказал бы!

Мтара встал в стороне, глядя в каменный пол. Марил бессильно повис на цепях, чувствуя жар огня под собой, заставляя себя забыть о присутствии здесь Бару.

– Вижу, ты уже смирился со своей судьбой, - заметил Лорд.

– Что вы хотите?
– простонал Марил.

– Пришёл навестить своего упрямого пленника, - усмехнулся Бару. Марил услышал ещё шаги… Он уже мог распознать Мараата по звуку его шагов - Сакара бывал в подземельях частым гостем - и внутренне содрогнулся. Когда приходил Бару, он мучил Марила словами, медовой, но острой, как копьё, речью. Мараату же нравилось смотреть на тщетные попытки Марила сопротивляться огню, а не на бессильные слёзы отчаяния, вызываемые словами Лорда Тени.

Бару подошёл ближе к Марилу, лёгким толчком в грудь заставляя его открыть глаза. Отчаянная боль уже вытеснила и ненависть, и страх. Во взгляде Марила скользило почти настоящее безумие.

– Хочешь, чтобы тебя сняли?
– вкрадчиво поинтересовался Бару, довольно ухмыляясь.

Зрачки Марила расширились. Часто и тяжело дыша, он пытался отыскать в лице Бару хоть какой-то намёк, который помог бы ему понять, издевается ли над ним чёрный Лорд, или нет.

– Хочешь?
– переспросил Бару.
– Я знаю, что хочешь… Я знаю, ты смертельно устал, Ат Лав…

– Да, - сдавленно выдавил Марил, и не услышал собственного голоса.
– Да… Пожалуйста, снимите меня,… - он вдруг страшно испугался, что Бару просто вновь смеётся над ним, просто издевается, давая ему надежду и мгновенно отбирая.
– Пожалуйста…

– Ты оказался очень вынослив, - продолжал Бару, встречая безумный взгляд Марила, - не каждый бы продержался столько времени…

– Снимите, пожалуйста!
– Марил зашептал быстро-быстро, словно Бару собирался уходить.
– Пожалуйста! Я больше не могу…

– К тому же, твоя сестра пока не даёт мне повода быть недовольным, - кивнул Бару.
– Сними его, Мтара, - приказал он, не оборачиваясь к мастеру пыток, продолжая следить за выражением лица Марила. Ат Лав испуганно моргал и плакал, всё ещё не веря в подобную милость со стороны Лорда Тени.

Сначала Марил понял, что его ноги больше не жжёт огонь. Потом Мтара взвалил его, лёгкого, как пушинку, на плечо, снимая с рук браслеты цепей.

Когда впервые протёртые почти до мяса кисти встретились с холодным, сырым воздухом, Марил уже не мог сдерживаться. Острая колючая боль освобождённых рук и сладкое ощущение того, что постоянного напряжения больше нет, оглушили его, будто бы он только что родился, и больше ничего никогда не знал в жизни. Мтара, повинуясь невысказанному желанию Бару, небрежно бросил почти невесомое тело Марила на холодный камень, но Марил уже не чувствовал никакой боли. Он с наслаждением корчился на твёрдом полу, не сдерживая рыданий. Это было то, о чём он мечтал с тех пор, как оказался в подземелье дворца.

Бару презрительно скривился. Каким бы смелым ни был этот мальчишка, всё было до пыток. Теперь, после, он будет бояться возвращения к мучениям, и не позволит себе быть таким смелым… Даже жаль.

– Благодари великодушного короля, мразь!
– прорычал за спиной Мараат. Марил, давясь рыданиями, послушно залепетал невнятную благодарность.

О да, он был благодарен! Всё равно кому: Лорду ли Бару, жестокому ли Сакаре или Мтаре; он действительно готов был благодарить любого целую вечность, лишь бы это больше никогда не повторилась.