"Блин, опять. Ну как с ней разговаривать?".

–  Привез.

–  Мы с Мотей могилку выкопали, место хорошее - под деревьями…

Голос у Юльки потеплел, в нем появились завораживающие лекарские интонации.

–  Не надо, Юль.
– Мишка досадливо поморщился.
– Перестань.

–  Чего не надо?

–  Не действует на меня твой лекарский голос, говори как обычно.

–  Подумаешь, очень надо!

Юлька возмущенно фыркнула, и выскочила вон. Понятно: "главный калибр" дал осечку. Мишка вовсе не хотел ее обижать, но по сравнению с тем, как утешала его мать, юлькины психологические экзерсисы показались такими фальшивыми…

–  Михайла!
– Голос старосты вернул Мишку к действительности.
– Уснул, что ли?

–  Что, Аристарх Семеныч?

–  Где грамота от епископа? Давай сюда!

–  Так у тебя должна быть, Аристарх Семеныч, я как с сестрой передал, больше ее не видел.

–  Да? Ну, значит, у меня. Всего не упомнишь.
– Староста Аристарх поглядел туда-сюда, будто грамота могла валяться где-то тут, на дворе. Ничего, естественно, не обнаружил, и принялся излагать пастырское послание по памяти: - Значит, так: упрекает нас епископ Туровский Кирилл, за то, что пастырь наш отец Михаил в болезни неухожен, неприсмотрен…

Нынешней ночью Мишка совершил преступление - выпустил пленного волхва, захваченного в Куньем городище. Дождавшись, пока все шумы на подворье затихнут пришкандыбал на костылях в сарайчик, где держали пленного волхва, долго чиркал кресалом, наконец зажег огарок свечи. Волхв - нестарый еще мужик, закутанный в традиционный для волхва плащ из белой шерсти, сильно перепачканый, лежал в углу связанный по рукам и ногам, на свет и произведенный Мишкой шум даже не обернулся.

–  Я пришел тебя отпустить.
– негромко произнес Мишка.
– Вот тут: топор, немного еды, огниво - в дороге пригодится. Покажу тебе лаз через тын. Выберешься, повернешь налево, пойдешь…- Волхв никак не реагировал на мишкины слова, хотя должен был проснуться, если вообще спал. Поэтому Мишка на всякий случай спросил: - Ты хоть слушаешь? Голос-то подай.

–  Слушаю.
– Глухо отозвался волхв.

–  Тогда обернись.
– Потребовал Мишка.

Волхв заворочался на соломе, сощурил глаза на свет свечи.

–  Пойдешь налево вдоль тына, - продолжил Мишка с того места, на котором прервался - пока не выйдешь к речным воротам. Там увидишь мостки через реку, а на том берегу дрогу. Эта дорога выведет к Нинеиной веси. Знаешь Нинею?

–  …

–  Чего молчишь? Знаешь или нет?

–  Слыхал.
– Волхв опять ответил односложно и таким голосом, будто был недоволен, что Мишка его разбудил.

–  До Нинеиной веси по дороге полдня пути, к утру доберешься. Даже если наши и вышлют погоню, Нинея тебя не выдаст, но, скорее всего, погони не будет. Куда идти дальше - твое дело.

Мишка снова сделал паузу, но волхв молчал. Не удивился, ничего не спросил, пришлось давать объяснения по собственной инициативе, не дожидаясь расспросов.

–  Отпускаю тебя не просто так: передашь весть и ответишь на мои вопросы, после этого будешь свободен. Согласен?

–  Кому весть?
– Волхв, наконец, проявил хоть какое-то любопытство.

–  Не знаю, сам думай или у Нинеи спроси. Весть такая.
– Мишка пригнулся поближе к волхву, насколько позволяли костыли, и заговорил медленно и отчетливо, что бы мужик все правильно понял и запомнил.
– Тот поход на языческие капища и селения, про который ты знаешь - не последний. В Турове завелся грек, зовут Илларионом, служит секретарем митрополита. Этот Илларион надумал собрать полк из монахов, обученных воинскому делу. Можно сказать и иначе: основать монастырь для воинов. Полк этот никому из князей подчиняться не будет, епископу - тоже. Только митрополиту Киевскому, а может быть, даже и патриарху Царьградскому. В Турове, несколько дней назад, по велению епископа, сожгли живьем двух ведунов. Если затея Иллариона удастся, и он наберет силу, уставит такими кострами всю Русь. Пресекать это надо быстро, пока Илларион в силу не вошел, потом будет поздно. Все понял?

–  Понял, руки развяжи.
– Волхв снова отвернулся от Мишки, подставляя связанные за спиной руки.

–  Нет, - Мишка распрямился и сделал шажок назад. Нападения он не боялся, но чувствовал себя на костылях неуверенно, а того, на что способен волхв, даже связанный, представлял себе плохо.
– Пока на мои вопросы не ответишь, не развяжу.

–  Дурак!
– Пробурчал пленник, все еще лежа спиной к Мишке.
– Я ни рук не ног не чую, как пойду?

–  А никак. Не станешь отвечать или соврешь, оставлю тебя здесь, а весть сам найду как передать.

–  Спрашивай.
– Волхв снова повернулся лицом к собеседнику.

–  Заклятье на Татьяну накладывал?

–  Тебе-то что?

Мишка немного выждал, но продолжения не последовало, тогда он сделал вид, что поворачивается к двери пригрозил:

–  Или отвечаешь, или я ухожу.

Угроза не подействовала, волхв молчал, пришлось действительно развернуться и шагнуть к двери, только тогда за спиной прозвучало:

–  Накладывал… чрево затворял.

–  Почему не сразу подействовало?
– Быстро спросил Мишка.