Уже прошло съ два часа, какъ я легла на постелю. Я щитала даже минуты до пяти часовъ. По томъ, будучи погружена въ глубокой сонъ, которой продолжался боле часа, я нашла при своемъ пробужденіи, что воображеніе мое было наполненно ужаснымъ, и весьма нещастнымъ сновидніемъ. Хотя я сужу о снахъ такъ, какъ и судить о томъ должно, но я теб его разскажу.

,,Мн приснилось, что мой брать, дядя мой Антонинъ и Г. Сольмсъ согласились избавиться отъ Г. Ловеласа, которой узнавъ и увряясь, будто и я имла въ томъ участіе, обратилъ всю свою ярость на меня. Онъ представлялся мн, держащимъ въ рук шпагу, и принуждалъ ихъ оставить Англію. По томъ ухватя меня, отвелъ въ погребъ; и тамъ, не будучи тронутъ ни моими слезами, ни прозбами ни засвидтельствованіями невинности, вонзилъ кинжалъ въ мое сердце; онъ бросилъ меня въ глубокой ровъ, которой былъ не засыпанъ между двумя или тремя въ половину сгнившими костями, какого то животнаго: онъ собственными своими руками кидалъ на меня грязь, а ногами утоптывалъ надо мною землю.,,

Я проснулась, будучи въ чрезвычайномъ ужас, въ поту, дрожа и чувствуя вс скорби смертельнаго ученія. Сіи ужасныя мечтанія еще и теперь не изтребились изъ моей памяти.

Но для чего остановляться при тхъ мечтательныхъ нещастіяхъ, когда я должна противоборствовать самымъ существеннымъ. Сей сонъ, безъ сомннія произшелъ отъ смущеннаго моего воображенія, въ моемъ онъ составилъ странную смсь изъ моихъ безпокойствій и страховъ.

Въ 8 часовъ.

Сей Ловелассъ, любезная моя, уже получилъ мое письмо. Какая странная тщательность! Я желаю чтобъ его намренія были похвальны, поелику они ему стоятъ великаго труда; и я признаюсь, что весьма бы досадовала, естьлибы онъ мене имлъ о томъ попеченія. Однако, я бы желала, чтобъ онъ былъ миль за сто отъ сюда. Какихъ не подала я ему надъ собою выгодъ.

Теперь, когда уже мое письмо не въ моихъ рукахъ, то чувствую, что мое безпокойствіе и сожалніе ежеминутно возрастаетъ. Я разсуждала до сей минуты, должно ли его отдать или нтъ, но теперь кажется, что мн надлежало бы его взять обратно; впротчемъ, какое же другое средство остается мн избавиться отъ Сольмса? Но какимъ неразуміемъ укорять меня будутъ, когда я ршусь на его дло, къ коему сіе письмо должно меня принудить?

Любезная моя пріятельница! скажи мн почитаешъ ли ты меня виновною? Но нтъ, естьли ты щитаеть мня таковою, не говори мн о томъ. Пусть меня вс люди хулятъ, но я буду тогда ощущать утшеніе, представляя себ, что ты меня не осуждаешь. Въ первый еще разъ прошу я тебя обласкать меня. Не знакъ ли ето, что я виновата; сколь справедливость меня устрашаетъ? Ахъ! Скажи мн… Но нтъ, не говори, естьли почитаешь меня виновною.

Въ пятницу въ 11 часовъ.

Моя тетка, опять меня постила. Она тогда объявила мн, что мои друзья подозрваютъ меня въ переписк съ Г. Ловеласомъ; все сіе видно, сказала она мн; изъ его словъ, кои онъ говорилъ, и которыя весьма ясно показываютъ, что онъ увдомленъ о многихъ обстоятельствахъ произходящихъ въ нутри фамиліи, даже и въ самую ту минуту, какъ они случаются.

Я ничего столько не хулю, какъ то средство, которое онъ употребляетъ къ доставленію себ сихъ увдомлній, ты довольно разумешь, любезная моя пріятельница, что не разумно бы было оправдать себя гибелью подкупленнаго человка, наипаче когда я не имю никакого участія по моему согласію въ его измн: сіе могло бы открыть собственную мою переписку, и слдственно лишила бы меня всей надежды избавишься отъ Сольмса. Впротчемъ, изъ всего видно, что сей поврнной Г. Ловеласа, играетъ двойную роль между моимъ братомъ и имъ. Но какимъ же другимъ средствомъ моя фамилія могла столь скоро быть уведомлена о разговорахъ и угрозахъ, которыя мн моя тетка разсказала?

Я ее увряла, полагая, что когдабъ и вс средства незапрещены были мн къ перепискамъ, то единое смущеніе отъ претерпваемыхъ мною гоненій не позволило бы мн о томъ увдомлять г. Ловеласа; но что же принадлежитъ до сообщенія ему всякихъ подробностей, то надлежало бы, чтобъ я была съ нимъ въ такихъ обстоятельствахъ, которыя можетъ быть побудили бы его нсколько разъ меня постить, о чемъ безъ чрезвычайнаго ужаса и подумать я не могу. Всякому извстно, что я ни какого не имю сообщенія съ дворовыми людьми, выключая Бетти Барнесъ, по тому что, не смотря на то хорошее мнніе, которое я о нихъ имю, и хотя уврена, что они бы были разположены мн служить, естьли бы имли свободу слдовать своимъ склонностямъ, строгія приказанія возложенныя на нихъ, принудилибъ ихъ избгать меня съ того времяни, когда моя Анна отъ меня отошла, опасаясь, чтобъ чрезъ то не сдлаться нещастными, и чтобъ ихъ съ стыдомъ со двора не сослали. И такъ, должно искать между самыми друзьями моими изъясненія о знакомствахъ Г. Ловеласа. Ни братъ мой, ни сестра, какъ я то узнала отъ Бетти, которая тмъ похваляла ихъ чистосердечіе, а можетъ быть и любимый ихъ Г. Сольмсъ, не наблюдали довольно осторожности, предъ всми изъявляя свою къ нему ненависть, когда они говорили о немъ или о мн, что въ гнв своемъ его пренебрегаютъ.

Весьма естественно можно было заключить, отвчала мн моя тетка, имть подозрніе, что я по крайней мр отчасти сему злу причиною въ томъ мнніи, что я по несправедливости стражду, естьли не ему я сообщила свои жалобы, то могла писать о томъ къ двиц Гове; что бы было равно. Извстно что двица Гове столь же вольно изъясняется какъ и Г. Ловеласъ о всей нашей фамиліи. Конечно она отъ кого ни есть должна была узнать о всемъ томъ, что ни произошло. Сія то самая причина побудила моего отца поспшить заключеніемъ, дабы избжать пагубныхъ слдствій могущихъ произойти отъ весьма продолжительной отсрочки.

Я примчала, продолжала она, что вы съ великимъ жаромъ мн отвчаешь. (Я и въ самомъ дл такъ говорила) что касается до меня, то я уврена, что естьли ты пишешь, то ничего такого не упустишь, которое бы могло воспламенить сихъ вспыльчивыхъ людей. Но не сей есть предмтъ особеннаго моего посщенія.

Теб не остается, любезная племянница, никакого сомннія, чтобъ твой отецъ не требовалъ отъ тебя повиновенія. Чмъ боле находитъ онъ въ теб супротивленія къ его приказаніямъ, тмъ боле почитаетъ себя обязаннымъ настоять въ своей справедливости. Твоя мать приказала мн сказать теб, что естьли ты хочешь подать ей, хотя малую надежду къ покорности, то она приметъ тебя въ сію же минуту въ свой кабинетъ, между тмъ какъ твой отецъ будетъ прогуливаться въ саду.

Преудивительная ршительностъ вскрикнула я. Я и такъ утомлена вчными своими объявленіями, кои ни мало не относятся къ перемн моихъ нещастій, и ласкалась что изъяснивъ столь ясно свои мысли, не буду боле подвержена симъ тщетнымъ усиліямъ.

Ты не понимаешъ, что я говорю возразила она, съ чрезвычайно важнымъ видомъ. До сего времени прозьбы и усилія были употребляемы безъ всякой пользы, дабы внушить въ тебя покорность, которая составила бы благополучіе всхъ твоихъ друзей: уже то время прошло. Дло ршено такъ, какъ и справедливость того требуетъ, чтобъ ты твоему отцу покорилась. Тебя обвиняютъ, будто имешъ нкое участіе въ намреніи Г. Ловеласа, когда онъ хотлъ тебя похитить. Мать твоя тому не вритъ. Она желаетъ тебя уврить, сколь хорошее мнніе о теб иметъ. Она хочетъ теб сказать, что еще тебя любитъ, и изъясненій чего отъ тебя ожидаетъ въ наступающемъ случа. Но дабы не подвергнуться противоборствованіямъ, кои могли бы ее боле раздражить, она хотла бы быть уврена, что ты сойдешь къ ней въ томъ намреніи, чтобъ оказать съ доброй воли то, что должна я сдлать; или съ доброй воли или по принужденію. Она также почитаетъ за нужное дать теб нсколько наставленій, какъ поступать мн должно, дабы примирится съ своимъ отцемъ и со всею фамиліею. Хочешь ли ты сойти, сударыня, или нтъ?