В голосе сопровождающего Луцию послышалась дрожь. Он с удивлением посмотрел на мага, но ничего не разглядел под капюшоном.

– Пройдя лес, выйдешь к берегам озера. Оно там одно, так что не ошибешься. Озеро не столь велико, а посредине его, на острове, стоит Храм Судьбы.

– А как я переберусь через озеро? – Подобно большинству сородичей, Луций не любил плавать. – Что, прилетит смирный дракон или грифон и перенесет меня?

– На это не стоит особенно рассчитывать, – совершенно серьезно ответил маг. – Самый хороший способ – построить плот. На озере почти не бывает бурь. Но если плот по каким-то причинам тебя не устраивает, то придется преодолевать озеро вплавь.

– Спасибо за ценные советы. – Луций усмехнулся. – Ну, положим, добрался я до острова, до Храма. А там-то мне чего делать?

– Не знаю, и никто не знает. – Фигура в сером дернулась, словно от удара.

– Все ясно. – Луций скривился, будто от зубной боли. – Иди туда, не знаю куда, и сделай то, не знаю что. Прямо как в сказке! Вот ведь угораздило в сказку попасть. А в ней, как известно, чем дальше, тем страшнее.

Он нагнулся, подтянул сапоги. Распрямившись, проронил уныло:

– Ну что же, до свидания, земляки.

– Прощай, – одними губами прошептал маг-провожатый, глядя, как цверг с огненно-рыжей бородой решительно шагает к югу.

Охотник

Вторая ночь в степи выдалась легче первой. Хорт освоился, идти стало проще, и чувствовал он себя почти так же хорошо, как в лесу. Он довольно уверенно вел маленький отряд, обходя препятствия.

Ночь перевалила за середину, когда на юго-западе из-за горизонта вынырнул небольшой огонек.

– Что это? – спросил Леслав.

– Сторожевая застава скорее всего, – ответил Родомист. – Мы вот-вот пересечем степную границу Новгородского княжества.

– Днем они бы нас заметили, – бросил Ратан.

– Но мы не ходим днем. – Судя по тону, Родомист улыбнулся. – Тем не менее до рассвета нам нужно уйти как можно дальше. Сегодня вновь придется использовать «собачий корень».

Во тьме зашуршал развязываемый мешок. Каждый из путников получил небольшой, сладко пахнущий корешок. Хорт послушно положил снадобье в рот, надавил зубами. Рот сразу наполнила вязкая горечь, захотелось сплюнуть, прополоскать рот водой. Но он жевал, преодолевая отвращение, до тех пор, пока корень не превратился в жидкую кашицу. Ее без особых усилий удалось проглотить.

– Не двигайтесь пока. – Голос мага донесся словно из-под одеяла. – Пусть Сила растения соединится с Силой тела.

Несколько мгновений Хорт честно старался не шевелиться. Это оказалось неожиданно трудно. Кровь почти сразу побежала быстрее, раздувая мышцы, приводя их в движение. Сердце застучало чаще, мир вокруг выступил из тьмы, стал четче, рельефнее. Мешок, что похудел с начала похода, под действием снадобья показался легче пушинки.

Когда маг разрешил двигаться, ринулись вперед, словно волки на охоте. Бежали до самого рассвета, мчались по неглубокому снегу с максимальной скоростью, какую позволяли снегоступы. Хорт ощущал ноги отделенными от остального тела, неутомимыми придатками.

Огонек заставы давно скрылся за горизонтом, половину небосклона накрыл рассвет, а вокруг тянулась ровная степь, без малейшего признака оврага, рощи или иного места, где можно укрыться на день.

– Не нравится мне это, – сказал Родомист и прямо на ходу раздал корешки еще раз.

После второй дозы мышцы ног свело судорогой, и Хорт едва не закричал от боли, но заставил себя бежать. Он понимал – за ложную бодрость, которую дает «собачий корень», потом придется платить, но сейчас именно она дарила надежду, что до появления дракона они успеют найти укрытие.

Когда солнце целиком вылезло на небо, Хорт заметил темное пятнышко на самом горизонте.

– Поднажмем! – крикнул он. – Там роща!

Удалось побежать еще быстрее. С ужасом Хорт вспоминал позже этот рывок. Легкие хрипели, ноги казались тяжелыми, словно каменные столбы. Последние сажени охотник преодолел исключительно на упрямстве.

Вломились в густой кустарник, едва не падая. Хорту показалось, что он упадет, когда остановится. Но ничего, устоял, даже помог сооружать укрытие, таскать ветки. Засыпая на ходу, охотник разворачивал спальный мешок, и тут от опушки прибежал оставленный на страже Леслав.

– Всадники на горизонте! – крикнул он испуганно.

– Что же, удвоим осторожность, – пробормотал Родомист. – Первым буду сторожить я. Потом разбужу тебя! – Мосластый палец уперся в Ратана.

– А я? – спросил Хорт, зевая.

– Встанешь в дозор последним, ближе к вечеру, – сурово ответил маг. – А теперь – спать!

Воевода

Проснулся Ратан оттого, что его трясло. Мышцы сводило судорогой, голова ныла. Несмотря на то что лежал в тепле, чувствовал озноб. Сердце колошматило по груди изнутри, словно намереваясь вырваться наружу. «Вот она, плата, – стуча зубами, подумал бывший воевода, – за те корешки».