– Как я могу помочь? Перед вами всего-навсего беспомощный инвалид, сказал Покатти горько.
– О, если бы я только мог!

– Вы очень поможете мне, если расскажете все , что знаете. Скажите, ваша дочь была знакома с Трегартом? Старик кивнул:

– Синьор Трегарт был другом нашей семьи. Во время войны он спас жизнь моему сыну.

– Где же ваш сын теперь?

– Я не знаю. Уже шесть лет от него нет никаких известий. Говорят, его как-то видели в Риме.

– Трегарт сейчас в Венеции?

– Думаю, да. Конечно, он мог уехать, но вряд ли.

– Расскажите же мне, что произошло. Он заходил к вам?

– Да.

– Когда?

– Семь дней назад. Мы уже спали. Около двух часов ночи я проснулся от стука. Луиза тоже проснулась, и я сказал ей, чтобы она не открывала. Но это был условный стук, которым мы пользовались во время войны. Это была просьба о помощи. И все же я не хотел, чтобы она открывала. Мне вдруг стало страшно. Но, видите сами, синьор, я стар и беспомощен, я не смог помешать моей девочке, и она открыла. За дверью стоял синьор Трегарт. Он был страшно слаб, смог сказать только, что его преследуют, и упал без сознания. Луиза сразу же закрыла дверь. Она перетащила синьора Трегарта в свою комнату и перевязала его. Он был ранен. Луиза потом сказала, что рана старая, дней десять, гноится и доставляет Джону страшные страдания. Джон бредил. Пока моя девочка перевязывала рану, я подъехал в коляске к окну и увидел на улице двух мужчин: высокого и низенького, коренастого. Они повертелись около нашего дома, а потом исчезли.

– Высокий был в белом костюме? Старик кивнул.

– Эти мужчины убили вашу дочь, - сказал Дон.

– Я понял это. Умоляю вас, отомстите этим подонкам.

– Я сделаю это. Сколько дней жил у вас Трегарт?

– Только один день. Ему стало чуть лучше после перевязки, и он даже поел. Я не знаю, что он рассказал Луизе. Думаю, что не слишком много. Утром я спросил, и она ответила мне, что Трегарт прибыл из Вены и что за ним следят. Он только этой ночью прилетел в Венецию, а эти двое уже идут за ним по пятам. Они его почти настигли, но он вспомнил, что мы живем поблизости, и укрылся в нашем доме.

– Он сказал, что за люди преследовали его? Покатти покачал головой:

– Мы его не спрашивали об этом.

– Значит, он оставался у вас весь день? Что было потом?

– Да, было воскресенье, и Луизе не нужно было уходить на работу. Синьор Трегарт сказал, что ему необходимо другое убежище. Мы оба просили его остаться у нас, но он не хотел подвергать нас опасности. Луиза знала об одном доме на улице Мовделяо. Это пустой, заброшенный дом. В одной из комнат оставалась кровать от прежних жильцов. Ночью она отвела его туда. Они шли очень долго, так как синьор был очень слаб. Он сказал, что должен набраться сил, а потом попытается вернуться в Англию.

– Он так и сказал - вернуться в Англию?

– Да. Он сказал, что, как только сможет, сразу же отправится в Англию.

"Если это так, - подумал Миклем, - сэр Роберт Грехэм ошибался, считая Трегарта предателем. Но можно ли быть уверенным, что эта история соответствует действительности?" - Что же было потом? Стало Трегарту лучше?

– Нет, синьор. Луиза не могла часто ходить в тот дом, а больному нужен был уход. У него начался сильный жар. Через два дня человек в белом появился на фабрике синьора Росси. Луиза сразу же узнала его по моему описанию. Росси знал, что Трегарт помог нашей семье во время войны, а этот, в белом, помнил, что он исчез вблизи нашего дома. И они догадались, что мы прячем Трегарта. Тогда они стали следить за нашим домом. Луизе стало еще трудней выбираться к больному. Она сказала ему, что за ней следят, и тогда я вспомнил, что вы собираетесь в Венецию. Синьор Трегарт тоже знал об этом из газет. Он написал открытку своему сотруднику в Лондон. Трегарт боялся писать жене, это могло повредить ей. Вы получили эту открытку, синьор?

– Да. Жена Трегарта принесла мне ее.

– Время шло, а мы никак не могли помочь бедняге. Он был совсем болен. Оставалось ждать вашего приезда. Однажды ночью, когда Луиза ушла, в дом ворвался какой-то человек, Он молча перевернул все вверх дном, но, ничего не найдя, ушел. Я не мог ему помешать. Тогда я окончательно понял, что Луизе грозит опасность. Я очень просил ее не ходить больше к синьору Трегарту, но она сказала, что не может оставить его одного. На следующее утро она ушла на работу и больше уже не вернулась. Ночью пришла полиция и сообщила, что моя бедная девочка мертва.

– Как вы думаете, удалось Трегарту от них уйти?

– Не знаю. Вряд ли. Он был так слаб и почти не мог двигаться. Боюсь, они схватили его.

– А вы не знаете, что этим людям надо от Трегарта?

– Нет, синьор, не имею ни малейшего понятия.

– Я постараюсь его разыскать, - сказал Дон.
– Но как же вы теперь будете жить один? У вас нет никого, кто бы мог о вас позаботиться?

Старик вздохнул и покачал головой.

– Ну, что ж. Я возьму это на себя. Ваша дочь помогала моему другу, и теперь, надеюсь, вы не откажетесь от моей помощи?

Старик пожал плечами:

– Ничего не поделаешь. Мне неловко, но другого выхода я не вижу.

– Я пришлю кого-нибудь, кто о вас позаботится. И не тревожьтесь, вы ни в чем не будете нуждаться.

– Я не обременю вас надолго, синьор, - ответил старик.
– Я уже стар и очень устал, а теперь, когда нет больше Луизы, жизнь утратила для меня смысл. Спасибо вам за то, что вы зашли ко мне, и, если хотите сделать последние мои дни счастливыми, найдите и накажите этих людей.

– Обещаю это вам. До свидания, - сказал Дон и решительно направился к двери. На улице было совсем темно. Выйдя из дома, Дон задержал шаги и осмотрелся.