–  Да, уши у тебя есть, но они так сильно заросли, что ты не слышал, как я ответил, что понятия не имею, куда девался ее труп.

–  Надеюсь, ты не думаешь, что мы поверили этой чепухе. Мы хотели знать, куда ты дел тело.

–  Я не брал его.

–  Скажешь это хозяину, - итальянец схватил Крейна за руку.

Стоя в дверях, за ними с интересом наблюдал человек в зеленом костюме. Его смуглое лицо, если бы не огромный шрам на правой щеке, можно было бы назвать красивым. Черная шляпа, зеленый галстук, бежевая рубашка и замшевые коричневые туфли дополняли его костюм

–  Привет, Пит, - бросил он. Итальянец сделал шаг вперед.

–  Френки?!
– произнес он, стараясь держать руки подальше от карманов.

–  Тебе лучше уйти отсюда, - сказал Френки, - пока не поздно.
– Его губы растянулись в усмешке.
– Я хочу побеседовать с мистером Крейном.

Итальянец вышел из двери задом.

–  Мое имя Френки Френч, возможно, мы сможем быть полезны друг другу.

Крейн выбросил полотенце в корзину.

–  Чем?
– спросил он.

–  Вы могли бы поделиться со мной информацией.

–  Понимаю. Вас интересует местонахождение трупа.

–  Я вижу, мы понимаем друг друга, - аккуратные брови Френки образовали ровную линию.
– Во что мне это обойдется?

–  Полагаю, я не обрадую вас, если скажу, что не знаю, где находится тело.

–  Да, мистер Крейн, ничего хорошего из этого не выйдет.

–  Предположим на минуту обратное, я знаю, где она находится. На что я могу рассчитывать?

Маникюр Френки Френча сиял, когда он держал двумя пальцами ассигнацию в пять тысяч долларов, которую вынул из бумажника телячьей кожи.

–  Как жаль, что я не знаю, где искать тело, - сказал Крейн.

–  Я не торгуюсь с вами, - Френки смял ассигнацию.
– Я плачу за информацию. Моя цена пять грандов. Было бы весьма разумно с вашей стороны согласиться с ней.

У него было отличное произношение. Как у иностранца, учившего язык в хорошей школе. Крейн развел руками:

–  Мне очень жаль.

Френки чуть отступил, как кобра перед нападением.

–  Вонючая ищейка, - сказал он, - даю тебе пять секунд.

Им помешали.

–  Этот однодолларовый обед, включая целую пинту красного вина… - рассказывал толстяк со следами оспы на лице.

Крейн обнял его.

–  Господи, боже мой! Что ты здесь делаешь?

–  Как жена?
– спросил он.

Френки Френч растерялся.

–  Обдумайте мое предложение, - тон его вновь был вежливым и бесстрастным.
– До встречи.

Рябой джентльмен сказал:

–  Наверное, у вас память лучше моей. Я никак не могу припомнить, где мы с вами встречались.

Крейн отпустил его.

–  Вы меня никогда не видели. Во всяком случае, благодарю вас. Большое спасибо.

Присяжные вернулись в зал. Старшина передал коронеру какую-то бумагу и занял свое место.

Крейн поискал глазами Френки Френча, итальянца и не нашел их.

Коронер откашлялся:

–  Суд присяжных установил, что Огюст Либман был преднамеренно убит неизвестными лицами в тот момент, когда хотел воспрепятствовать похищению трупа мисс Алис Росс из муниципального морга города Чикаго. Суд рекомендует полицейскому управлению принять неотложные меры по розыску и задержанию виновных. Коронер сложил бумаги в черный портфель. Крейн подошел к Грейди:

–  На этот раз промах, капитан?

Тот только фыркнул, а шестерка его не сдержалась.

–  Слушай ты, умник, мы с тебя глаз не спустим.

Крейн оглянулся в поисках Френки Френча, но не увидел его.

–  Надеюсь, очень надеюсь на это, - сказал он.

Уильяму Крейну не спалось. Он сидел на краю кровати и думал о прекрасном теле барышни, похищенном из морга. Как он жалел о том, что ввязался в это дело, как ему сейчас хотелось быть от него подальше. Полиция, какие-то гангстеры и жуткий Френки Френч абсолютно уверены в том, что труп украл он.

В дверь постучали. Подскочив от испуга, Крейн гаркнул:

–  Кто там?

–  Официант. Ваш заказ, сэр.

На подносе стояли бутылка, ведерко со льдом, два бокала и сифон.

Крейн дал ему четвертак. "Благодарю вас", - сказал тот и вышел.

Крейн наполнил бокал и выпил. Затем налил еще, бросил кусочек льда, долил содовой и стал потягивать напиток, всякий раз согревая глоток во рту.

Комната находилась на тринадцатом этаже. В окна задувал легкий бриз, приносивший с собой рычание автомобилей, скрип трамвайных колес, гудки, голоса, но не прохладу. В небе - ни облачка.