На почетномъ мст, по правую сторону камина, въ мягкихъ креслахъ на колесахъ, сидла старая леди въ полиняломъ шелковомъ плать и высокомъ чепц: это была достопочтенная родительница м-ра Уардля. По стнамъ и на столик около нея расположены были разныя драгоцнныя вещицы, полученныя ею въ различные періоды ея жизни отъ своихъ домашнихъ, во первыхъ въ доказательство того, что они помнятъ день ея рожденія, a потомъ, какъ видимые знаки, того что они еще не дожили до ея кончины. Тетушка и дв молодыя двицы, стараясь наперерывъ угодить почтенной леди, окружили ея кресло со всхъ сторонъ: одна приставляла къ ея уху слуховой рожокъ, другая давала ей нюхать пузырекъ съ духами, третья усердно взбивала подушку за ея спиной. На противоположной сторон возсдалъ лысый старичокъ, съ добрымъ и веселымъ лицомъ, пасторъ изъ Динглиделль, a подл него расположилась его цвтущая половина, пожилая леди съ красными щеками, мастерица готовить ликеръ и наливки для домашняго обихода. Въ одномъ углу краснощекій мужчина среднихъ лтъ разговаривалъ съ толстымъ старичкомъ, безпрестанно длая пояснительные и дополнительные жесты. Вс другіе члены джентльменской гостиной — нсколько паръ стариковъ и старушекъ — сидли неподвижно на своихъ стульяхъ и внимательно осматривали прізжихъ гостей.

— М-ръ Пикквикъ, матушка! — закричалъ громкимъ голосомъ м-ръ Уардль, рекомендуя старой леди президента.

— А! — сказала старуха, тряхнувъ головой. — Не слышу.

— М-ръ Пикквикъ, бабушка! — закричали въ одинъ голосъ об молодыя двицы.

— А! — воскликнула старая леди. — Вздоръ говорите вы, дти. Какая ему нужда до такой старухи, какъ я.

— Увряю васъ, сударыня, — возгласилъ м-ръ Пикквикъ съ такимъ отчаяннымъ напряженіемъ, что малиновая краска выступила на его лиц,- увряю васъ, мн чрезвычайно пріятно видть такую почтенную леди во глав прекраснаго семейства, тмъ боле, что вы, сударыня, несмотря на преклонныя лта, еще процвтаете и тломъ, и душой.

— А-а-а! — откликнулась старая леди посл минутной паузы. — Все это, можетъ быть, недурно, только я ничего не слышу. Что вы говорите, мой батюшка?

М-ръ Пикквикъ принужденъ былъ еще разъ надсадить свою грудь для повторенія комплимента.

— Ну, все вздоръ, я такъ и думала, — отвчала старая леди.

— Бабушка теперь не въ дух,- сказала миссъ Изабелла Уардль, — извините ее, м-ръ Пикквикъ.

— Помилуйте, это очень естественно въ ея положеніи.

Затмъ завязался общій разговоръ, въ которомъ приняли участіе вс наши друзья.

— Прекрасное мстоположеніе! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ.

— Прекрасное! — подтвердили въ одинъ голосъ Топманъ, Снодграсъ и Винкель.

— Да, я согласенъ съ вами, — сказалъ м-ръ Уардль.

— По моему мннію, джентльмены, нтъ красиве мстоположенія во всемъ Кентскомъ графств,- сказалъ задорный краснощекій мужчина среднихъ лтъ, — я именно такъ разсуждаю, нтъ красиве Динглиделль, это даже очевидно.

И затмъ онъ бросилъ вокругъ себя торжествующій взглядъ, какъ будто ему удалось одержать побду надъ тысячами противорчащихъ мнній.

— Да, господа, нтъ красиве мстности въ цломъ графств, я именно такъ разсуждаю, — повторилъ онъ съ особенной энергіей.

— Кром, можетъ быть, Муллинскихъ луговъ, — замтилъ толстый старичокъ.

— Муллинскихъ луговъ! — воскликнулъ задорный джентльменъ съ глубокимъ презрніемъ.

— Ну, да, Муллинскихъ луговъ, — повторилъ толстый старичокъ.

— Мстечко живописное, я съ вами согласенъ, — сказалъ другой толстякъ.

— Конечно, конечно, — подтвердилъ третій толстякъ-джентльменъ.

— Это всмъ извстно, — сказалъ самъ хозяинъ.

Задорный краснощекій джентльменъ сомнительно покачалъ головою, но не ршился, однакожъ, предложить дальнйшихъ возраженій.

— О чемъ они толкуютъ? — спросила старая леди одну изъ своихъ внучекъ, такъ, однакожъ, что громкій ея голосъ раздался по всей гостиной. Раздляя почти общую участь глухихъ особъ, старушка никогда не подозрвала, что ее могутъ слышать, когда она говоритъ про себя.

— О хутор, бабушка.

— Что-жъ? Разв случилось что-нибудь?

— Нтъ, нтъ. М-ръ Миллеръ утверждаетъ, что нашъ хуторъ лучше Муллинскихъ луговъ.

— A онъ-то какъ знаетъ? — перебила старая леди тономъ сильнйшаго негодованія. — Миллеръ — извстный фанфаронъ: можешь это сказать ему отъ моего имени.

И высказавъ это сужденіе, старая леди, увренная, что никто въ мір не слышалъ ея шопота, грозно повернулась на своихъ креслахъ, желая какъ будто наказать провинившагося хвастуна.

— Ну, господа, кажется, мы теряемъ драгоцнное время, — сказалъ хлопотливый хозяинъ, видвшій необходимость перемнить разговоръ. — Что вы скажете насчетъ виста, м-ръ Пикквикъ?

— Я очень люблю вистъ, только изъ-за меня одного прошу не безпокоиться.

— О, здсь много охотниковъ до виста, — сказалъ м-ръ Уардль. — Матушка, хотите ли играть въ карты?

На этотъ разъ старая леди ясно разслышала вопросъ и отвчала утвердительно.

— Джой, Джой! — Куда онъ двался, пострлъ? — Ты здсь; ну, поставь ломберные столы.

Летаргическій парень, съ привычной расторопностью, выдвинулъ два ломберныхъ стола; одинъ для марьяжа, другой для виста. Вистовыми игроками были съ одной стороны: м-ръ Пикквикъ и старая леди; съ другой — м-ръ Миллеръ и толстый старичокъ. Остальные члены веселой компаніи предпочли марьяжъ.