ручейки. От стоянки модулей в главный корпус вела прямая дорожка, по которой шустро

пробегали молодые, энергичные ребята, веселые, шумные, разодетые пестро и немыслимо

разнообразно.

Эдгар никогда не был студентом, эта счастливая пора для него так и не наступила. Ему

пришлось очень быстро повзрослеть, и он немного завидовал тем, кому сейчас двадцать. Да

если бы ему, да в те годы попасть в такое общежитие! Уж он бы им устроил веселую жизнь!..

– Оливия Солла?
– удивленно посмотрела на него комендантша, очевидно, к девочке

никогда не приходили мужчины, - она живет в пятом корпусе, комната тринадцать... но ее

сейчас нет.

– Разве она на занятиях?
– тоже в свою очередь удивился Эдгар, занятия в Университете

для Оливии кончились, через неделю она отлетала на Пьеллу.

– Нет, - ответила комендантша, - она отправилась в парикмахерскую.

– 7 -

– Даже так?
– усмехнулся он.

– А что?
– рассудительно заявила солидная дама, - давно пора. Все-таки на другую

планету летит. Неужели и там будет ходить как чучело?.. Извините...

– Рад за нее, - сказал он бодро, - подскажите мне тогда, как найти Льюиса Тапиа.

– Льюис, - прищурилась она, - Льюис Тапиа... вы что, из комиссии?

– Угадали.

– Ваш Льюис сейчас в Университетской библиотеке, сдает книги и журналы. Перевернул

все общежитие, пока нашел все, что нужно.

– Славный парень, правда, - улыбнулся ей Эдгар.

Комендантша посмотрела на него вполне серьезно.

– Лучше не бывает.

Ответ Эдгара немного удивил.

– Вам жаль, что он улетает?
– спросил он сочувственно.

– Ужасно, - вполне искренне ответила женщина, - но он всегда мечтал об этом. Знаете,

это какой-то звездный мальчик. Я всегда удивлялась, почему он не пошел в Космофлот, а стал

изучать какие-то волновые процессы.

– А отец его был космолетчиком?
– продолжал расспросы Эдгар, комендантша, очевидно,

много знала о своих подопечных.

– Нет, он был торговым представителем и поэтому часто летал... Да Льюис его совсем не

помнит.

– А мать? Помнит?

– Еще бы... Но он мало о ней говорит. Лучше и не спрашивайте.

– Спасибо за совет, - улыбнулся Эдгар и распрощался с ней.

Льюиса он стал поджидать у входа в библиотеку. Корпуса Университета были огромны и

стояли высокими призмами и низкими, расплющенными цилиндрами на крутом берегу

Тевкра. Они все как будто были собраны из одних окон, и яркое весеннее солнце отражалось

в отполированных стеклах во всем своем жизнеутверждающем блеске.

Эдгар остановился у парапета, ограждающего обрыв. Внизу, в темной, торопливой воде,

проплывали обломки грязных льдин. Зато плиты набережной были отмыты, отчищены и

неправдоподобно белы. Небо над всем этим великолепием сияло голубизной.

Счастье, вот что он почувствовал, опершись на парапет, весеннее солнечное счастье

бытия на прекрасной планете, силу, молодость, надежды... И как воплощение этого счастья

из зеркальных дверей библиотеки вышел Льюис Тапиа. Эдгар был заранее настроен на него,

поэтому даже не понял, кому принадлежит эта всепоглощающая радость жизни: ему самому

или этому юнцу.

Дела у парня шли прекрасно. Сбывалась его мечта, он чувствовал себя избранником.

Почти вприпрыжку спустился он по лестнице и бодро направился к стоянке такси.

Трехцветная яркая куртка была распахнута, шапку он уже не носил.

– Льюис Тапиа!
– окликнул его Эдгар.

Красивый был мальчик, ничего не скажешь: стройный, спортивный, улыбчивый. У него

были светлые кудри ангелочка и огромные и честные синие глаза. В нем не было решительно

никаких недостатков, и это само по себе раздражало. Подойдя к Эдгару, он почему-то

смутился и покраснел как девушка.

– Здравствуйте, господин Оорл...

– Здравствуй, - кивнул Эдгар, - красиво у вас тут.

– А... на Пьелле разве не красиво?

– С таким размахом мы не строим, это уж точно.

– Но дело ведь не в масштабах...

Что-то сильно смущало прекрасного юношу, и куда-то вдруг подевалось его безмерное

счастье. Это было странно.

– Я хочу задать тебе пару вопросов, - сказал Эдгар, - если не возражаешь, пройдемся по

набережной?