– Ни фига себе… а почему в шеорском стиле?

– Почем я знаю! У своих, у рыжих спроси. Для вас старается. Только мы его всё равно

сожжем.

– Наглый ты, я посмотрю, - прищурился Аггерцед, - не боишься что ли золотого льва?

– Сильных боюсь, - честно признался карлик, - а ты дохлый, сразу видно. Из серых. Чего

тебя бояться?

– А просто, - Аггерцед встал в полный рост и склонился над уродцем, - возьму за шкирку

и выкину в море. Плавать хоть умеешь, шовинист?

В последнем слове Эеее уверена не была, но всё равно догадалась, что уродливое

коренное население на Пьелле почему-то не любит вновь прибывших рыжих и рослых

красавцев, именуемых золотыми львами. Причем, сильных боятся, а слабых презирают. Львы

вообще-то ей понравились, тем более, что ее любимый охотник был таким же. Злобные

уродцы же понравиться вряд ли могли.

Карлик быстро усеменил, подозревая, что мог и ошибиться в энергетическом потенциале

собеседника. Аггерцед только махнул ему вслед.

– Я так и не поняла, кто же ты у меня, - улыбнулась Эеее, обнимая его.

– Мы же выясняли! И лев, и аппир. К тому же наполовину землянин.

– Сложно! Тем более я еще не поняла, взрослый ты или ребенок, - и предупреждая его

возмущенные вопли, добавила, - но я тебя обожаю, - по-аппирски добавила.

Дворец правителя был попроще, в геометрическом стиле, белый с голубым. Радостно

втягивая ноздрями родной воздух, Аггерцед вел ее к себе домой и ликовал: прошло всего два

года, почти столько, сколько потратил он сам.

– Они тебе понравятся, Эя! У меня классная родня!

– Да ты уж говорил.

– А то! Папа у меня бог! Мама у меня - красавица, красивей только ты.

Эеее насмешливо кивала.

– Брат у меня тоже классный. С юмором. Если скучно - надо сразу к нему. Сестра вообще

вся в меня, только маленькая, ребенок еще. Я ее мартышкой зову.

Она улыбалась.

– 353 –

КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 4 – Праздник Возрождения

– Два дядьки у меня, - продолжал Аггерцед довольно, - по отцу и по матери, черный и

белый. Дядя Конс видала какой дворец отгрохал? Для жены старается. Из нас, между прочим,

идеальные мужья получаются. Чувствуешь?

– Чувствую…

– А дядя Ольгерд - земной полпред. Все земляне его слушаются, а он - папу. Так что нам

Земля не указ. У нас всё схвачено…

– А папа слушается тебя, - добавила в том же духе Эеее, - поэтому ты тут самый главный!

– Папа никого не слушается. Он бог. Но меня он больше всех любит. Я его наследник!

– А как же старший брат?

– А он мамин. Нет, он классный, конечно, но он Оорл. А я Индендра.

– Это так почетно - быть Индендра?

– Да ты что, дорогая? У нас самая лучшая в галактике семья!

Эеее сомневалась, что ей понравится жить в феодальном обществе со слугами,

хозяевами, династиями и наследниками, уроды-вампиры ее тоже смущали, хотя она еще не

прочувствовала их воздействия. Но выбора после «смерти» у нее не было, да и влюблена она

была по уши в своего охотника, как девчонка. Аггерцед эйфорически радовался, и она

радовалась вместе с ним.

Оказалось, что не только ей этот рыжий балагур нравился. Во дворце она поразилась,

как обрадовались и забегали слуги при его появлении. Ей, конечно, понравилась эта радость,

но покоробили поклоны и словечки типа «прекрасный господин» и «хозяин», которые

ивринги давно уже оставили в прошлом.

– Слушай, надеюсь, мне твоему папе-богу кланяться не придется?

– Нет, дорогая, ты что. Это тебе тут будут кланяться.

– Это мне тоже не нравится.

Аггерцед недоуменно взглянул: как это могло не нравиться? Бодро ступая по дворцу, он

повел ее прямо в покои родителей. Наверно, удобнее было бы сначала предупредить, но

терпеливым ее избранник никогда не был и только повторял, как папа и мама сейчас

обрадуются и обалдеют, увидев с ним такую красивую жену.

К счастью, родителей там не оказалось. Оказался только нескладный хрупкий подросток

в летнем белом хитончике, поливающий цветы на балконе. Постель была убрана, и вообще