Повод, с которым Олеся должна была оказаться на пороге квартиры Лапушкиных, обдумывался долго. Наконец-то остановились именно на машине. Если дело в «Форде», то понаблюдать за волнением Инессы Павловны и Вениамина будет очень даже неплохо. Уступать им Олеся не собиралась, и предстоящая сцена обещала быть бурной. Максиму Григорьевичу на этот раз отводилась роль жениха Олеси, это должно было раззадорить Лапушкиных – вряд ли они обрадуются, когда узнают, что на машине будет разъезжать еще кто-то.

– Вы, наверное, считаете, что я «Форд» нагло захапала?

– Нет, – ответил Кочкин, открывая дверь подъезда.

– У меня, между прочим, были сбережения, когда я выходила замуж за Веню, и ремонт у них на кухне делали именно на мои деньги. Конечно, – взволнованно оправдывалась Леська, – мой вклад намного меньше, чем стоимость машины, но все равно… – она запнулась, – …но все равно я молодец! – гордо закончила она.

Максим Григорьевич пропустил Олесю вперед и, поняв, что неотрывно смотрит на ее стройные ноги, смутился.

Поднявшись на второй этаж по ступенькам, «разведчики» остановились около металлической двери, в которую было врезано пять замков.

– Кто там? – раздался раздраженный женский голос. Гостей здесь явно не ждали и не любили.

– Мосэнерго! – гаркнула Леська. – У вас задолженность сорок восемь тысяч пятьсот двадцать рублей!

– Что?! – голос стал визгливым.

Дверь тут же открылась. На пороге стояла Инесса Павловна. В одной руке она держала полотенце, а в другой половник, обмазанный густой бордовой жидкостью.

– Вы кого-то убили, Инесса Павловна? – поинтересовалась Леська, указывая на половник.

– Я кисель варю, – ответила хозяйка, никак не понимая, что происходит. – Дурацкие шутки, – наконец-то буркнула она.

Кочкин с интересом рассматривал Лапушкину. Женщина она была высокая и явно не обделенная физической силой – об этом говорили широкие плечи и плотное телосложение. На ее лице можно было наблюдать приличную часть спектра чувств: раздражение, удивление, растерянность, злость и многое другое. Острый кончик носа подергивался, а морщины на лбу то собирались в гармошку, то разглаживались, по всей видимости, мысли в голове Инессы Павловны сейчас кружили, как вороны.

– Мы, пожалуй, зайдем, – сказала Леська. Она прошмыгнула мимо бывшей свекрови в коридор, скинула укороченный джинсовый пиджачок и ботинки и ринулась в гостиную.

– Но… – только и смогла вымолвить Инесса Павловна, глядя, как незнакомый ей мужчина последовал вслед за Олесей.

В комнате было столько мебели, что Максиму Григорьевичу на миг показалось, будто он задыхается. Шкафы, кресла, комоды, полки давили своими внушительными размерами, не давая возможности расслабиться. Это не было похоже на домовитость хозяев, это намекало на их жадность.

Протиснувшись между столом и буфетом, Кочкин перешагнул через табуретку и замер около тумбы с телевизором в ожидании, когда его представят. Леська громыхнула стулом и плюхнулась на диван.

– Кажется, мы тебя не приглашали, – сказала Инесса Павловна, опасливо поглядывая в сторону Максима Григорьевича: кто знает, кого приволокла с собой эта ненормальная. – Венечка, пойди-ка сюда!

– Это Максим, – представила Леська, – мой жених.

Лицо Инессы Павловны заблестело от мгновенно выступившего на нем пота. Позабыв о киселе и обо всем на свете, она сунула половник в карман болтающегося на шее фартука.

– Поздравляю, – едко сказала она, уставившись на «жениха». Кочкину от такого взгляда стало дурно. – Окрутила, значит, вас эта краля, так, так… Вы сами-то из порядочных будете?

Что имела в виду Инесса Павловна, задавая подобный вопрос, Кочкин не знал: кто для нее порядочный, а кто нет, пока оставалось загадкой.

– Из порядочных, – кивнул Максим Григорьевич, тоже мгновенно вспотев.

– Тогда вдвойне сочувствую, – выпалила Лапушкина. Она взбила рукой на голове мелкие завитушки крашеных волос и облизала губы. Кочкину показалось, что женщина голодна и подумывает, не отведать ли на обед случайно залетевшую в дом добычу.

– Попрошу без агитации, – потребовала Леська. – Максим меня любит и слушать ваши рассказы о моем чудовищном поведении все равно не станет.

Говоря это, она жутко нервничала – Инесса Павловна могла выдать на Леську такую характеристику, что даже тюрьма закрыла бы перед ней двери.

– Что случилось, кто пришел? – спросил сонный Веня. Он протиснулся в комнату и удивленно замер.

– Да, дорогой, это я! – громко сказала Леся. – А это мой жених Максим. Мятки тебе принесли, пожуй на досуге, – она протянула горшочек с зеленью. – Сплошные витамины, продавщица сказала, что лично проверяла на отсутствие нитратов.