— Нора!

— Не зли меня.

— Нора, я, по крайней мере, должен объяснить…

— Молчать! — решительно приказала ведьма. — Не можешь заклинать, уродился бездарем — терпи неравноправие. До первого солнечного лучика слова не скажешь, понял? За исключением «Нора нравится Крысе» и «сыр». Ну?

— Нравится, — обреченно кивнул советник, попытался сказать незапланированные слова, не смог и тихо рассмеялся. — Нора…

Попробовал еще раз упрямо выговорить что-то необозначенное и зашипел от возмущения. Упомянул три раза сыр, который тоже нравится. Виновато пожал плечами и с возросшим интересом изучил кружево. Видимо, оно выглядело куда сложнее финансовой системы, поскольку потребовало детального исследования. Как и несчастная правая коленка…

Нора прикрыла глаза, мысленно похвалив себя за оригинальный выбор заклинания. В конце концов, ей мешает уважение к этому человеку. Он слишком умный и интересный. Ему мешает что-то менее понятное — впрочем, тайны вокруг Крысы не переводятся. А если ограничить набор слов до минимума, можно прекрасно исключить посторонние темы. До самого утра советник самозабвенно бормотал про сыр все более восторженным тоном. И, надо признать, в сыре он, крыса такая, разбирался.

Солнце взялось карабкаться к горизонту, по мнению Норы, очень рано и некстати. Советник дождался окончания срока действия заклинания, задумчиво улыбнулся и поцеловал Нору в ухо.

— Давай ругайся, — расстроилась ведьма.

— Крысе нравится сыр, — сообщил мерзкий тип и пару раз энергично кивнул.

— Что, другое не выговаривается, не сработало? — забеспокоилась Нора.

— Сработало, — фыркнул Крыса. — Просто не по плану все это. Я даже не сказал тебе, как меня зовут на самом деле. И кто я.

— Ты безнадежно организованный тип, — посочувствовала Нора. — Глупости планируешь и планируешь. Скажи лучше, когда приедешь обратно?

— Не знаю. Видишь ли, мы отправляем Гила к маме, в Тампу, не случайно. По моим оценкам, через две-три недели возможен настоящий взрыв, во всех смыслах этого слова. И что с этим делать, я пока не придумал. За лето мы кое-как предотвратили три десятка попыток убить посла гномов, разрушить грызлотракт или отравить скорпионов. Все это были мелочи, проба сил, прощупывание. Прекратились они две недели назад. И мне не нравится тишина. Очень не нравится. В Альянсе действует целая сеть людей, подчиненных некоему общему интересу и имеющая руководителя. Он мне неизвестен.

— А если искать через ведьм?

— Все испробовали, — решительно качнул головой Крыса. — Я вычислил и знаю примерно треть важных лиц из верхушки, скажем так, заговора. Но этого мало. Потому что у них все равно получается задуманное. Корпус дагов расформирован, да? Все так полагают. Но самые опасные подразделения лишь сменили название. Три наиболее крупные движутся к столице, их переместили на новую зимнюю базу. Ведьмы-нелегалки опять концентрируются в пригородах. Кто-то наблюдает за приютами «Рыжего солнышка». Посольство гномов под контролем. Много всего.

Крыса сел, виновато вздохнул, для профилактики новых угроз и заклинаний поцеловал свой «сыр» в плечо и стал одеваться, продолжая рассказывать, как трудно понять, отчего южные приморские провинции не желают слышать о товарах из-за Барьера. Что у границ кто-то сеет слухи о скорой агрессии и пугает все тем же — эльфами и кровавой резней. Что появились слухи: гномам скоро отомстят за их доброту к Альянсу, а грызлы очень опасны — они подточили грунт под столицей, город может просесть и вообще сгинуть в огромных провалах.

Слушать Норе было не очень страшно, зато интересно. Смотреть Крысе в спину — вообще замечательно уютно. Тут, возле него, никто не посмеет обидеть. Это странное чувство окончательной и полной защищенности посетило Нору еще вечером, едва руки советника обняли ее плечи. И дело не в том, что с ним тепло и хорошо. А в чем-то ином, более глубоком.

— Крыса, почему ты меня выбрал? — тихо поинтересовалась Нора.

Мужчина остановился на полуслове, тряхнул головой, прогоняя остатки мыслей о заговоре и его участниках. Улыбнулся. Нора с удивлением отметила: сегодня морщинки у глаз едва заметны. Неужели он так удачно отдохнул?

— Ты единственное существо, способное отвлечь меня от слишком серьезных мыслей. С тобой мне хорошо, по-настоящему. Я не могу на тебя обижаться. Хотя знать весьма много из теории магии и лишиться дара речи в силу простейшего заклинания — это, по идее, обидно. И вообще, ты мой сыр, а я — твой крыс. Без тебя я умру.

— Если ты не вернешься через неделю, я поеду в столицу искать тебя.

— Не надо. Я постараюсь.

— Поеду, — упрямо пообещала Нора. — Ты хоть представляешь, как я устала тебя ждать каждый день? И бояться за тебя. Месяц назад ты был на севере и в тебя стреляли. А в середине лета ты ездил на море. И там что-то случилось, не скажу, что именно, но — плохое.

— Так подробно чувствуешь? — удивился мужчина. — Извини, я не предполагал.

— А теперь, зная наверняка, начнешь беречься? — грустно усмехнулась Нора.

— Я не приеду через неделю, — признался Крыса, чуть поколебавшись. — Может, через две. Ладно? Дай мне всего четырнадцать дней. Глядишь, разберусь и распутаю этот клубочек. Их очень мало, тех, кто мог его смотать. Потом приеду, все расскажу толком. Мне надо многое объяснить тебе.

Он поднялся, перекинул через плечо легкую куртку. Еще раз улыбнулся, прощаясь. Заказал суп из риса с перцем и гороховый тоже, попросил не провожать и ушел. А Нора осталась лежать, почти с ужасом осознавая, как гаснет ощущение тепла и безопасности. Крыса странным образом оставил ей уверенность и защиту, а сам ушел без них.