Так, например, говорят: мы знаем, правда, что бог существует, но мы не в состоянии познать его. Смысл этого утверждения состоит в том, что об абстрактном существе бога мы, правда, имеем некоторое неопределенное представление, но тем не менее не в состоянии будто бы понять его определенной, конкретной природы. Те, кто так говорит, могут быть, говоря от своего лица, совершенно правы, В самом деле, хотя та теология, которая объявляет бога непознаваемым, тоже усердно занимается им экзегетически, критически и исторически, разрастаясь, таким образом, до очень пространной науки, — она все же достигает знания только о внешней стороне и, напротив, отстраняет от себя субстанциальное содержание своего предмета как нечто для ее слабого духа непереваримое.

Тем самым она отказывается от познания бога, ибо, как мы видели выше, для познания недостаточно знания только внешних опреде- ленностей; для этого необходимо понимание субстанциальной определенности предмета. Такая наука, как только что названная, стоит на точке зрения сознания, а не на точке зрения подлинной

{243}

интеллигенции, которую иногда справедливо называли также способностью познания, с той лишь оговоркой, что выражение способность имеет несколько неправильное значение чистой возможности.

Для удобства обозрения мы заранее наметим теперь формальный ход развития интеллигенции до познания. Ход этот таков:' Первоначально интеллигенция имеет непосредственный объект.

Далее, во-вторых, некоторый внутри себя рефлектированный, приобретший внутренний характер материал.

Наконец, в-третьих, некоторый столько же субъективный, сколько и объективный, предмет.

Так возникают три ступени: а) знание, относящееся к непосредственно единичному объекту, имеющее как бы материальный характер, — или созерцание;?) интеллигенция, которая перестает относиться к единичности объекта, сосредоточивается внутри самой себя и относит объект к всеобщему, — или представление;?) интеллигенция, понимающая конкретно-всеобщее предметов, или мышление, в том определенном смысле, что то, что мы мыслим, также и есть, — также имеет объективность.

а) Ступень созерцания, непосредственного познания, или сознания, положенного с определением разумности и проникнутого достоверностью духа, в свою очередь распадается на три подразделения: 1) Интеллигенция начинает здесь с ощущения непосредственного вещества; 2) развивается затем далее до внимания, столь же отделяющего от себя объект, сколько и фиксирующего его, 3) и на этом пути становится подлинным созерцанием, полагающим объект как нечто самому себе внешнее.

?) Что касается второй главной ступени интеллигенции — представления, то она включает в себя три ступени:??) воспоминание,??) силу воображения,??) память.

?) Наконец, третья главная ступень в этой области, мышление, имеет своим содержанием: 1) рассудок, 2) суждение и 3) разум.

а) СОЗЕРЦАНИЕ

{§ 446}

Дух, который в качестве души определен чертами природы, в качестве сознания существует в отношении к этой определенности, как к внешнему объекту, — в качестве же интеллигенции сам себя

{244}

находит так определенным, — есть 1) смутное движение внутри себя, в котором он для самого себя является как бы вещественным и обладает всем веществом своего знания. Вследствие непосредствен- ности, в которой он, таким образом, первоначально существует, он есть безусловно только как единичный, в обыденном смысле этого слова субъективный дух и потому проявляется, как чувствующий.

* Если выше (см. § 399, след.) мы уже имели дело с чувством как способом существования души, то нахождение себя или непосредственность по существу имело там определение природного бытия или телесности, здесь же оно имеет лишь в абстрактном смысле определение непосредственности вообще.

Прибавление. Нам уже дважды приходилось говорить о чувстве; однако каждый раз в различном отношении. Прежде всего нам пришлось рассматривать чувство, когда речь шла о душе — и притом, ближе говоря, — там, где эта последняя, пробуждаясь от своей замкнутой внутри себя природной жизни, внутри себя самой, находит определения содержания своей еще спящей природы и тем самым становится ощущающей, через снятие же ограниченности ощущения поднимается до чувства своей самости, своей целокупности и, наконец, постигая себя как «я», пробуждается к сознанию. — На стадии сознания второй раз шла речь о чувстве.

Но там определения чувства были отделены от души в форме самостоятельного объекта, являющегося материалом сознания. — Наконец, теперь, в-третьих, чувство получает значение той формы, которую дух как таковой, образующий собой единство и истину души и сознания, прежде всего дает самому себе. В этом последнем содержание чувства освобождено от двойной односторонности, которую это содержание имело, с одной стороны, на стадии души, а с другой — на стадии сознания. Ибо теперь это содержание приобретает определение, согласно которому оно является в себе в такой же мере объективным, как и субъективным; и деятельность духа направляется теперь лишь на то, чтобы установить единство субъективного и объективного.

{§ 447}

Форма чувства такова, что хотя оно и представляет собой определенное возбуждение, но эта определенность проста. Поэтому чувство, даже в том случае, если его содержание является наиболее созревшим и истинным, имеет форму случайной обособленности, не говоря уже о том, что его содержание может быть в такой же мере до крайности скудным, как и неистинным.

* То, что дух в своем чувстве имеет материал своих представлений, есть весьма общераспространенное предположение, обычно делаемое, однако, в смысле, противоположном тому, ко-