–  Что ты сейчас чувствуешь к Харрису?
– спросил он и заметил, как в ее глазах мелькнуло удивление.

–  Сейчас?
– переспросила она.
– Ну не знаю…

–  Не кажется ли тебе, - мягко проговорил Николас, - что тебе лучше сперва разобраться с этим?

Кина всмотрелась в его глаза в поисках ответа, но не нашла его. С таким же успехом можно выслеживать льва, который твердо вознамерился спрятаться.

–  Ты меня хочешь?
– спросила она. Приподняв темную бровь, он слегка улыбнулся.

–  Да, я хочу тебя, - ответил он.
– Но я и пальцем не шевельну до тех пор, пока ты не оставишь Харриса в прошлом, где ему и место. Ты была девушкой, Кина, - добавил он.
– Ты думала, что он относится к тебе искренне, но ошибалась. Однако в этом нет ничего страшного. Все это осталось в далеком прошлом.
– Он наклонил голову и медленно скользнул губами по ее губам.
– Это, черт побери, не имеет никакого отношения к нам с тобой!

Кина ответила ему таким же дразнящим поцелуем.

–  Ник… - с мольбой шепнула она.

Он осторожно прикусил ее нижнюю губу.

–  Интересно, почему он сказал, что ты похожа на мужчину?
– пробормотал он, не отводя от нее глаз.
– Ты что, была такой худенькой?

–  Плоскогрудой, - поправила она с легкой обидой в голосе.

Николас отстранился и уставился на ее прелестные груди. Губы его изогнулись в улыбке.

–  Ты?
– недоверчиво хмыкнул он.

–  Ох Ник!
– выдохнула она и снова прижалась к нему.

Николас крепко обнял ее и принялся ласково поглаживать.

–  До чего же не хочется останавливаться, - пробормотал он.
– Но даже в моем возрасте невозможно слишком долго просидеть с роскошной нагой брюнеткой на коленях, не зайдя слишком далеко. Давай-ка одевайся, а я налью нам кофе.

–  Давай лучше я уложу тебя на кровать, - прошептала Кина.
– Если только ты научишь меня, как тебя все-таки соблазнить.

Николас рассмеялся с откровенным восхищением и снова сжал ее в объятиях.

–  При первом же удобном случае, - пообещал он. Кина неохотно высвободилась из его объятий и принялась собирать свою одежду.

–  Одевайся скорее, - проговорил он, натянув на себя свитер и останавливаясь у двери, чтобы еще раз поглядеть на нее с задумчивой улыбкой.
– Ты даже в одежде чересчур соблазнительна.

–  Ты мне льстишь, - пробормотала она, пытаясь попасть руками в рукава.

–  Нет, любимая, - тихо возразил он.
– Я говорю то, что думаю.

И Николас закрыл за собой дверь. Пять минут спустя она присоединилась к нему, усевшись рядом на диван в гостиной. На ней были теперь черная шелковая блуза и бежевые замшевые брюки. Она причесалась, слегка подкрасилась, но в глазах ее светилась одна лишь мысль - о Николасе. Николас тихо присвистнул.

–  Какое зрелище!
– одобрительно пробормотал он.

Вручив Кине чашку с черным кофе, он откинулся на спинку дивана, а Кина опустила голову на его плечо.

–  Ты когда-то говорил, что тебе больше всего нравится сочетание черного с бежевым, - проговорила она.

–  На тебе - да.
– Николас отхлебнул кофе и поглядел на нее поверх чашки.
– Я до сих пор чувствую вкус твоих губ, - прошептал он и улыбнулся, заметив, как Кина смущенно потупилась.
– О мисс Утонченность, - хохотнул он.
– Мне кажется, ты - первая женщина в мире! Я чуть с ума не сошел в тот вечер, когда уезжал в Париж… ну, когда ты отколола тот номер!
– При виде ее удивленного лица он приподнял бровь.
– Я решил отомстить. Я заметил, какими глазами ты на меня смотрела тогда, в лифте, и мне захотелось выяснить, как далеко я смогу зайти, - пояснил он с улыбкой.
– Тогда это была игра. Ничего более. Но потом…

Прежде чем он успел договорить, зазвонил телефон, и Кина встала, чтобы снять трубку. Достоинство ее была растоптано окончательно. Игра! Жестокая игра, которой Николасу следовало бы стыдиться так же, как стыдится теперь она! Подумать только, она позволяла ему смотреть на нее без одежды, прикасаться к ней, ласкать ее!

–  Алло?
– угрюмо проговорила она в трубку.

–  Николаса Коулмана, будьте так любезны, - отозвался вежливый мужской голос.

Кина, не глядя на Николаса, передала трубку.

–  Это тебя, - тихо сказала она. Вернувшись к своему кофе, она застыла, глядя в

одну точку. Казалось, все у нее внутри одеревенело. Она ничего не чувствовала в эту минуту - ни обиды, ни боли. Низкий спокойный голос Николаса доносился до нее словно откуда-то издалека, слов она не разбирала. Наконец он повесил трубку и вернулся к ней.

–  Так на чем я остановился?
– пробормотал он.

–  Ты собирался уходить, - отозвалась Кина, смерив его ледяным взглядом.
– До свидания.