Сиренити скрестила руки на груди и непринуждённо улыбнулась.

— Тогда вы не откажитесь от маленькой прогулки?

Глаза демона изумлённо расширились.

— Прогулки? Верхом? Вам не кажется, что уже несколько поздно для прогулок?

Сиренити усмехнулась.

— О нет, самое время, — девушка подошла ближе, протянула руку и сжала плечо демона. Мысленно восхитилась выдержки канцлера Оливии. Тот не сопротивлялся. — Это не займёт много времени. Так вы согласны?

Войлд, сощурив глаза, долго смотрел на неё, раздумывая. Потом вздохнул, вставая.

— Как пожелаете, Ваше Величество.

— Отлично! — рассмеялась девушка. — Только с чего вы взяли, что я имела в виду прогулку верхом?

И, не дожидаясь ответа, Сиренити взяла демона за руку и быстро пробормотала несколько слов на грубом, резком языке. Тут же их фигуры странно преломились и растаяли, словно дым.

…-Где мы? — спокойно поинтересовался Войлд, озираясь. Да, выдержке этому демону не занимать!

Сиренити отпустила руку демона и сделала шаг вперёд. Ночной ветер подхватил концы длинных чёрных волос, запустил невидимые пальцы и стал играть, точно струнами. Луна на чистом, без единого облачка небе светила ярко, отражаясь в быстрой воде реки. Шелест воды перешёптывался о чём-то с ветром — тихая, спокойная ночь, полная музыки.

"Недоступной тебе, милая Сиренити, но я слышу. О да…"

Вода томно поблёскивала, на небе поблескивали звёзды. В воздухе, не смотря на ночную свежесть, пахло гарью.

— В окрестностях города Працепс, — тихо произнесла Сиренити, подходя к воде. — Кажется, на юге?

— Но в этом городе свирепствует эпидемия! — в голосе демона удивление смешалось с тщательно скрываемой яростью.

Сиренити поболтала пальцами в воде и обернулась.

— Не бойтесь, милорд, вы не заболеете. — в её голосе слышалась усмешка. — К тому же разве болезни передаётся не при непосредственном контакте…

Позади, со стороны леса послышались тяжёлые шаги. Войлд торопливо шагнул к реке и резко повернулся. Лунный свет вычертил из темноты три бегущие фигуры — двоих мужчин и женщины. Лохмотья рвёт ветер, глаза неистово сверкают в лунном свете, из перкошенных ртво течёт слюна…

Сиренити равнодушно смотрела на бегущих.

Войлд быстро вытянул руку, но прежде чем с неё успело сорваться зелёное сияние, волшебница шепнула что-то резкое, грубое и фигуры вспыхнули, как свечки — ярко, источая неприятный, въедливый аромат горелой плоти. Мужчины сгорели сразу. Женщина успела упасть на колени у ног Войлда и протянуть ему руку, стремясь то ли оцарапать, то ли безмолвно моля о помощи…

— Бедняги, — тихо произнесла Сиренити, выпрямляясь.

Войлд наклонился, носком сапога развеял пепел женщины.

— Хотел бы я сказать, что она умерла с миром, — в голосе демона слышалась грусть.

Сиренити всмотрелась в чернеющий лес. Больше, кажется, посетителей не предвиделось.

— О каком мире речь? Весь Працепс пылает, — вздохнула волшебница, показывая рукой налево. — Смотрите!

Войлд наоборот закрыл глаза и глубоко вдохнул. Медленно выдохнул.

— Сколько мы ни боролись с этой заразой, она не пропадает, — пробормотал он, ни кому не обращаясь. Но Сиренити кивнула. — На последней стадии больные…

— …безумны, — закончила за него девушка. — Да, я понимаю. И знаю, как это становить.

— Знаете?! — выдохнул Войлд, впиваясь в девушку взглядом.

Сиренити снова улыбнулась.

— Да. Для этого вы и здесь, милорд.

Глаза Войлда расширились, но лицо, как обычно, ничего не выражало, кроме, равзе что, у сталости.

— И что я должен делать? — подозрительно спросил демон.

— Ваша стихия ведь земля? — уточнила Сиренити, поворачиваясь к пылающему городу и медленно накручивая чёрную прядь на тонкий палец. — И всё, что на ней произрастает? Тогда просто обрушьте вон тот холм, — Сиренити ткнула куда-то влево. — Пусть оползень попадёт в реку.

— Но…зачем?

Волшебница поморщилась.

— Просто обрушьте, — терпеливо повторила она.

Минуту царила тишина, только ветер перешептывался о чём-то с рекой. Но, если прислушаться, колокол с противоположного берега можно было услышать. Грустный звук. Музыка отчаявшихся.

Войлд медленно вытянул руку… вспышка зелёного света… и холм на другом берегу с глухим стоном пополз вниз. Тут же чернильное небо осветилось золотистым… и погасло.

— Я нарисовала несколько пентаграмм, после того, как разгадала вашу болезнь, — тихо произнесла Сиренити. — Пришлось, правда, помучиться…. странная оказалась формула, за свою жизнь я встречала только одного мага, который способен на такие выдумки…

— Но зачем тогда я? — перебил Войлд, всё ещё глядя на небо.

— Я не могу вмешиваться в вашу историю настолько резко, — вздохнула волшебница. — Я лишь подтолкнула нужные нам события, нарисовав пентаграммы. А актировали их вы. Так что я, вроде как, ни при чём. Но эпидемия больше не будет распространятся. Хотятех, кто уже болен… придётся сжечь.

Войлд посмотрел в сторону горящего города на другом берегу.

— Да… я понимаю, — тихо произнёс он. — Спасибо вам.

Ночной ветер донёс леденящие душу крики из пылающего Працепса.