Стакан выпал из рук, вода расплескалась по полу

— Что? — пробормотал я, ошарашено глядя на девчонку. — Что ты такое говоришь?

— Забыл уже? — ядовито усмехнулась колдунья и подалась вперёд, вперившись в меня неприятным, цепким взглядом. — Забыл, откуда твоя сила берётся? Людей он спасти хотел, добренький! А то, что я умру — не подумал? Конечно, чего ей, она же не в первый раз умирает! Не страшно! Или что нас Эру найдёт? Тебя он просто убьёт, а мне его пленницей быть? Так? Ну и кто из нас думал о себе?!

Почему… почему она так говорит?

— Сиренити…

— Что, Сиренити? — передразнила девчонка. — Больше не смей приставать ко мне с ненужными вопросами! Слышишь?! Не смей!

Ах так, да!

Медленно — может, эта дурочка ещё передумает — очень медленно я встал, отвернулся и, не говоря ни слова, вышел вон из комнаты, оставив девчонку одну. Как только дверь за закрылась, раздался глухой стук, какой бывает от удара о твёрдый предмет подушкой.

Снаружи шёл дождь. Вечернее солнце давно погасло, и капли серыми невидимками скользили по листьям. От земли поднимался пар, пахло мокрой травой и свежестью грозы. Я поднял голову, разглядывая сквозь листву серое, мрачное небо. Мир вдруг показался казался холодным, угрюмым и тёмным. Безысходность, бессисилие, тоска — все в который раз потянули чёрные, цепкие пальцы. Но чья-то рука — мягкая, тёплая — оказалась быстрее.

— Прости, — тихо произнесла Сиренити, обхватывая меня руками за шею. — Прости, я погорячилась. Не злись, — я чувствовал, как она дрожала, стоя рядом. — Ну-ну, я… я просто очень устала. Пойдём в дом, Брас? Ты совсем промок.

Почему у меня не получается злиться на эту девчонку? Почему её голос, полный неземной мелодии, так успокаивает? А от знакомого запаха фиалок становится легко и безмятежно?

Я повернулся, надеясь прочитать ответ в её глазах, но Сиренити уже шла обратно к развалинам. Я успел заметить лишь, что её как-то странно отливают серебром. Или мне показалось?

Позже, сидя рядом с девчонкой у созданного её магией камина, я задал давно вертящийся на языке вопрос:

— Ты упоминала Средние миры. Что это?

Колдунья вздрогнула.

— Ваш мир не единственный, — медленно сказал она, глядя в огонь. — Ты знаешь, да?

Я кивнул, пристально глядя на девчонку, и она продолжила, явно с трудом подбирая слова.

— Помнишь, я говорила тебе об Идущих? Говорят, один из Идущих как-то наткнулся на… что-то вроде точки сосредоточения силы. Её там много оказалось, в этом необитаемом мире. Очень много. Зато в мирах вокруг него жили волшебники — очень сильные. Дальше от неё сила будто бы убывала. Тот волшебник назвал своё открытие Средними мирами. Для демонов всё происходило почти так же, только для них сила находится… ну как бы на другом полюсе. И, я не очень уверена… но говорят, что там пустота. Нет никакого фонтана, искрами разбрызгивающего силу, как у нас, нет, там будто… пусто, но в тоже время она там есть, ваша магия. С тех пор прошло бездна знает сколько времени, маги заселили тот необитаемый мир, обозвав его Нуклием, демоны создали что-то… на противоположном полюсе, получив Лион. Но до сих пор постоянна тяга Идущих к приключениям, — девушка улыбнулась.

— И почему же ты путешествуешь? — поинтересовался я, тоже глядя в огонь.

Девчонка вздохнула.

— Есть такая вещь как равновесие, порядок. И есть те, кто его нарушает… В смысле, начинает разрушительные войны, ломает ход истории. И, конечно, есть те, кто обязаны возвращать всё, так, как должно быть. Знаешь, не во всех мирах всё приходит в норму естественным путём. Иногда приходится вмешиваться. Таким как я.

— Как ты и тот демон, что был с тобой, когда мы познакомились?

Девчонка кивнула, искоса глядя на меня.

— Руадан, да. Мы обязаны путешествовать. Это требует наш долг. Я… мне снятся видения, как должно быть. И я ухожу — чтобы помочь всё изменить. Но всегда возвращаюсь, где мне хорошо, — Сиренити улыбнулась.

— Где же твой дом? — спросил Брас, улыбнувшись в ответ.

— У меня его нет, — просто ответила девчонка.

Язычки пламени отбрасиывали странную тень на лицо девушки, делая его невыразимо грустным. Жаль, но больше девчонка ни на один вопрос в тот вечер не ответила. Мы просто сидели, глядя на огонь, и мне чудилась музыка — печальная мелодия скрипки.

А в окно стучал дождь и где-то в лесу тоскливо выли волки.

На высоком обрыве, среди цветов фиалок сидела, поджав ноги, хрупкая серебристоволосая девушка. Внизу, теряясь в тумане, море билось о камни, а здесь ветер трепал непослушные светлые пряди и невидимая скрипка стонала и рыдала где-то среди бегущих по небу облаков.

Стоя за деревьями, Руадан наблюдал, как Сиренити, развернувшись к нему вполоборота смотрит в подобие окна, зависшего в метре над ней. Там, в этом окне, царил сумрак, а не блещущее великолепие музыкальной иллюзии Повелительницы. Там в бедной комнатушке, всю обстановку которой составляли только стол, несколько стульев, кровать и камин, девушка точь-в-точь похожая на Сиренити и юноша, бывший когда-то демоном, лежали на полу, глядя на пляшущие язычки огня. Юноша что-то говорил, но звук не долетал до леса, где прятался Повелитель. Девушка смеялась, ее серые глаза мечтательно затуманились, распущенные чёрные волосы — единственное отличие от Сиренити сидящей на обрыве — тяжёлыми блестящими волнами упали на грудь. Пальцы юноша как бы невзначай перебирали отдельные прядки, а девушка словно и не замечала…

Скрипка надрывно вскрикнула и мелодия сменила тональность, когда Сиренити, подняв руку — пальцы волшебницы мелко дрожали, — закрыла "окно". Вечный закат в иллюзорном мире как обычно расцветил небо во все оттенки алого и в свете заходящего солнца, Руадан видел, как блестят слёзы на щеках у девушки.

Мелодия снова сменилась — теперь она отражала чувства создательницы, а не красоту природы, и Руадан почувствовал странную боль в груди, а на щеках тоже появилась влага — мастерство Сиренити позволяло мгновенно передавать эмоции волшебницы. Какое-то время — демону оно показалось вечностью — Руадан был совершенно раздавлен тоской Повелительницы. На какое-то время его чувства исчезли, он сам растворился в этой музыке, он рыдал вместе с ней. На какое-то время…