— Я убил тебя, — зачем-то произнёс он, снова бросив взгляд на девушку.

Что-то вдруг изменилось в этом милом, словно вырезанном из слоновой кости лице. Губы слегка изогнулись, обозначая лёгкую, грустную улыбку.

— Конечно, нет, — девушка протянула руку. На открытую ладонь тут же села одна из "бабочек". — Ведь я жива, — тихо добавила Сиренити, любуясь волшебным сиянием. — Ты не можешь убить меня, мальчик. Только не ты. А теперь возвращайся.

— Тогда…это действительно сон? — изумлённо выдохнул Нуал. Всё вокруг казалось таким реальным. Ночь, озеро, музыка…

"Бабочка" вспорхнула с ладони Сиренити, брызнув золотистой пылью. Девушка снова повернулась к Нуалу, и её лицо вдруг оказалось очень близко. Всё вокруг окутал лёгкий аромат фиалок.

— Сон, — прожурчал волшебный голос, — только не твой…

— Если он даже после этого не проснётся, — заявила Сиренити, мстительно плеснув в серебряный кубок ядовито-зелёное зелье, — я его сама убью! — и тут же оглянувшись, завопила. — Брас! Положи ещё дров в огонь и найди у меня в сумке вот это, — девчонка кивком указала на пучок красных листьев у кровати. — Где-то там они должны ещё остаться. Если найдёшь, кинь пять штуку в огонь, остальные просто разотри.

Ну вот, ещё знахаркой я не был!

Удивительно, сколько добра порой умещается в маленькой женской сумочке. Я оценил это ещё при знакомстве с Катариной, но у Сиренити оно, кажется, возводилось в абсолют. Когда я вытащил из похожей на кошелёк сумочки пятый по счёту громадный фолиант, терпение лопнуло, и я просто высыпал на пол всё содержимое. Наверное, у Сиренити атк могла поместиться миниатюрная вселенная. По крайней гора склянок, футляров, книг, амулетов до потолка впечатляла.

Листья нашлись на самом верху. Осторожно обойдя вещи Сиренити — пусть сама потом складывает их обратно, а я полюбуюсь — я стал растирать пахучую траву. Воняла она отвратно.

Девчонка хлопотала над раненым — и это продолжалось уже сутки. За это время ни она, ни я глаз не сомкнули: человек всё никак не мог определиться между тем светом и этим, балансируя на зыбкой грани. Я надеялся только, что он сдастся побыстрее. Право же, для всех это был бы лучший исход. Живой маг братца представлял серьёзную опасность, а девчонка ни в какую не собиралась это понимать.

Сиренити вообще хотя бы когда-нибудь прислушивается к чужим советам? За время знакомства с ней, у меня сложилось впечатление, что нет.

От листьев повалил дым. Сиренити закашлялась, и с трудом поддерживая голову юноши, влила в мага зелье, при этом зверем глянув на беднягу. То ли взгляд так хорошо подействовал, то ли волшебница, как она выразилась прежде чем приняться за лечение, и впрямь "мертвого поднять способна", но человек вдруг тоже тихо закашлялся. ДЛично я склонен отдать честь лечения листьям — вот уж чей запах выкурил бы с того света любого потенциального мертвеца.

Девчонка, ловя момент, принялась чертить над волшебником кривые линии в воздухе. Голубоватый таинственный свет окутал бледно лицо человека. Веки раненого затрепетали. Сиренити тут же убрала руку и было потянулась за кубком, когда Нуал открыл глаза. Он всё ещё тяжело дышал, но щёки человека порозовели, мёртвенная бледность исчезла.

Выкурился.

Мгновение Сиренити и маг изучали друг друга.

— Ты, — хрипло пробормотал человек, неверяще рассматривая девчонку.

— Я, — отозвалась волшебница, чертя руны в воздухе. — А ты ожидал увидеть здесь старого Эру?

Судя по взгляду человека — ожидал.

— Давай-ка выпей вот это, — приказала Сиренити, протягивая магу кубок с кислотного цвета зельем. Кажется, что-то в нём ещё и булькало.

Человек вяло попытался отмахнуться. Теперь его взгляд обратился ко мне.

— Вы…же…мертвы!

Сиренити ловко вставила ему кубок меж зубов.

— Уже нет.

Нуал ещё какое-то время смотрел на меня расширенными от изумления глазами. Потом они затуманились, дыхание выровнялось.

— Я… снова… сплю, — пробормотал маг, жмурясь.

Девчонка осторожно укрыла его одеялом.

— Теперь да.

Подождала немного, потом повернулась ко мне:

— Иди тоже поспи. Я посижу с ним. Тебе надо отдохнуть.

Я покачал головой и зевнул — проклятое человеческое тело!

Сиренити улыбнулась.

— Давай, — добавила она. — Сменишь меня потом. Я снова должна буду исчезнуть — возможно на несколько дней.

— Куда? — рассеянно спросил я, устраиваясь у камина и заворачиваясь в покрывало.

Девушка грустно улыбнулась.

— Это только мой Долг, Брас. Я кажется говорила, что не могу им пренебречь? Не беспокойся, — добавила она, — здесь безопасно… Пока безопасно.

Мы вернулись обратно — в руины храма, когда тащили раненого Нуала и пока нас и правда никто не тревожил. Надолго ли?