Когда она не ответила, он наконец заставил себя посмотреть на нее.

— О Господи, ты похожа на птенчика, которому не досталось крошек. Извини, Изабелла, но…

Он беспомощно махнул рукой, не в силах закончить фразу.

Изабелла мигнула, а потом твердо сказала:

— Не извиняйся. Крошки мне не нужны.

Это точно, подумал Бранд. Тебе нужно все. Господи, помоги мне, ведь еще немного, и она бы получила что хочет.

Надо быть впредь осторожнее, когда подходишь близко к Изабелле Райдер.

— Идем, — сказал он. — Нам нужен… мне нужен свежий воздух. Погуляем.

Она кивнула, хотя не имела никакого желания гулять, и пошла за свитером, который ей тоже был ни к чему.

На дворе был май, и в воздухе стоял нежный, живительный аромат цветущей вишни. Пока они гуляли, у Бранда восстановилось дыхание и сердце уже не билось как бешеное.

Изабелла взяла его за руку, и он не оттолкнул ее.

С того дня кухня перешла во власть Изабеллы, и ей это очень нравилось. Во-первых, она нашла наконец себе занятие. Во-вторых, Бранду это тоже нравилось. Джуди оказалась права на все сто процентов. Природа наградила ее талантом поварихи, и она уже сама знала, когда надо в точности следовать рецепту, а когда можно пофантазировать. В итоге она решила, что освоилась достаточно и может приготовить угощение для кучи гостей, а не только для себя и Бранда. Правда, об этом можно было только мечтать.

Изабеллу пока занимало лишь настоящее, которое ее совсем не удовлетворяло.

Бранд теперь еще реже бывал дома, правда он забегал поесть, но и во время еды делал какие-то записи или невидящим взглядом смотрел в стену, словно планировал закладку целой империи, а не скромной авиалинии.

Изабелла довольствовалась его неизменным «спасибо», словно она не жена, а повариха. Сразу после еды он исчезал и появлялся чуть ли не под утро. Изабелла чаще всего ждала его, отчего он только хмурился и говорил, чтобы она шла спать.

— Не хочу спать, — заявила она как-то вечером после того, как он три дня подряд приходил очень поздно и от него попахивало виски. — Не хочу спать одна. Жаль, что тебя не устраивает мое общество.

— Устраивает, — выдавил он из себя. — Пошли.

— Не пойду. — Изабелла вскочила со стула и топнула ногой. — Это мой дом. Хочу — сплю, хочу — не сплю.

— Ты говоришь, как избалованная девочка. — Бранд покачал головой. — Ладно, не хочешь спать, сиди тут. Но, боюсь, у меня нет времени тебя развлекать. После того как я целый день ублажаю клиентов, у меня остается еще кое-какая работа.

Он положил портфель на стол.

— Свинья! — заорала Изабелла, слишком усталая и измученная, чтобы помнить о здравом смысле. — Если бы на моем месте была Мэри, ты бы нашел для нее время. Разве не так?

Бранд поднял голову. У него опять были пустые глаза.

— Мэри? Мэри мне бы ничего не сказала. Мы уже говорили об этом. Она бы поняла, что мне надо работать, если я хочу наладить дело. Иначе что мы будем есть, как ты думаешь? Изабелла, ты очень легко жила до сих пор. Всегда находился кто-нибудь, чтобы подать тебе руку, если тебе случалось споткнуться. А в моем мире, чтобы получить что-то, надо много и упорно работать.

Он вынул из нагрудного кармана ручку и постучал ею по столу.

— Лучше не смотри на меня так, словно хочешь насадить мою голову на кол. Отдохни. Не хочешь отдыхать, почитай книжку. Я бы купил тебе телевизор, но пока у нас нет денег. А теперь, если не возражаешь, я займусь делом.

Изабелла смотрела, как он достает из портфеля пачку бумаг и раскладывает их на столе. Он не смеет думать о ней как о ненужной обузе. Никакой ошибки не было в том, что он привез ее в свой дом. Как он может? Если бы она захотела, она тоже могла бы быть покорной и тихой, как его дура Мэри, о которой он только и думает. Но зачем ей быть такой? Ладно. Он действительно должен работать. Все правильно. Но с ней-то он как обращается? Она ведь его жена и уже давно не девица.

— Свинья, — повторила она. — Ты, Брандон Райдер, — свинья. Противная скучная старая свинья.

— Ну и прекрасно, — отозвался Бранд, не поднимая головы. — Обещаю больше тебе не докучать. Если ты не будешь докучать мне.

— Ой, — вскрикнула Изабелла и хотела было вскочить, чтобы еще раз стукнуть ногой, но вовремя вспомнила, что не надо давать Бранду повод думать, будто она — избалованное дитя, которое не понимает серьезных дел взрослых людей.

К тому же ей уже расхотелось сражаться. Ссутулившись, она отправилась в спальню.

— Изабелла, — остановил ее тихий, но властный голос Бранда.

— Что? — спросила она, не поворачиваясь.

— Изабелла, я понимаю, как тебе тяжело жить в чужой стране далеко от всех, кого ты любишь, и от всего, к чему привыкла. И я совсем не так терпелив, как должен был бы быть, не уделяю тебе достаточно времени…

— Не от всех, кого я люблю, — сказала Изабелла.