Он тихо засмеялся, распахнул пиджак и прижал ее к груди.

Так они и ехали, пока лимузин не свернул к особняку на Болотах. Только тут Изабелла поняла, что «дом» для Бранда означал не ее маленькую квартирку.

— Бранд, это Болота, — воскликнула она.

— Знаю. А ты что думала?

— Я думала, ты везешь меня домой. Ко мне домой. Бранд, а как же Конни?

— Я уже позвонил Эдвине. Она очень довольна, что Конни с ней. И очень радуется. В отличие от моей жены… — Он умолк и выразительно изогнул черную бровь. — …Она уверена, что женатые люди должны спать в одной постели. Всегда. Выходи.

Он выскочил из машины и помог ей выйти.

— Но…

Она нерешительно переминалась с ноги на ногу, когда он положил ладонь ей на затылок и легонько надавил. Едва его губы оказались в дюйме от ее губ, он положил другую руку ей на талию и легонько погладил ей спину.

— Что «но»?

— Ничего. — Ее голос прозвучал в ночной тишине как слабый стон. — Бранд, пожалуйста…

— Да, — сказал Бранд и обнял ее.

Изабелла не слышала ни шума мотора отъезжавшего лимузина, ни кваканья лягушек, ни уханья филина. Она была поглощена Брандом.

Немного позже, когда он не очень-то нежно бросил ее на черное стеганое покрывало, она ощутила острое чувство утраты. Она протянула к нему руки, и Бранд, отшвырнув пиджак в сторону, упал на нее, издав страстный крик. Мужчина слишком долго ждал свою женщину.

Счастливая Изабелла погрузила пальцы в его волосы. Он целовал ей лицо, шею, ложбинку между грудями…

— Бранд, — вздохнула она. — Бранд, да.

— Нет, — возразил он, и она поняла, что он не потерял контроль над собой. — Нет, Беллеца. На этот раз все будет для тебя.

Он ласково вынул гвоздику из ее волос.

— Но все хорошо…

Бранд не слушал. Он быстро и ловко снял с нее огненно-красное платье и кружевное белье, единственную роскошь, которую она позволяла себе с тех пор, как ушла от него. Когда наконец на ней ничего не осталось, он начал ласкать ее, как будто отлично знал ее тело, и довольно скоро она позабыла обо всем на свете. Только когда он ненадолго оторвался от нее, чтобы снять рубашку и брюки, она вспомнила, что он едва видел ее.

Это было не важно. Шли минуты, и она кричала, чтобы он взял ее, и он со стоном подчинился ей.

Их слияние не было медленным и неясным, как хотелось Бранду, когда, доводя Изабеллу до оргазма, он свято верил, что ничего подобного не было в прошлом. Они устроили языческий пир после пятилетнего поста. Под конец они лежали уже не на кровати, а на ковре цвета слоновой кости, запутавшись ногами и руками в черном атласном покрывале.

Бранд привстал, опершись на локоть, и заглянул в сиявшие глаза.

— Извини, — сказал он. — Я хотел быть бережным и нежным. В другой раз все будет иначе.

— Все правильно. Я не могла бы ждать.

Она коснулась рукой любимого изгиба на его левом ухе.

Бранд ласково улыбнулся, почти даря ей надежду.

— Иногда, миссис Райдер, вы на диво умеете потешить мужское самолюбие. Но в следующий раз все равно будет по-моему.

Они сделали, как хотел Бранд. Несколько раз. И Изабелла была вынуждена признать, что он прав. Буйство и безумие ей были приятны. Но когда он любил ее медленно и бережно, ей было еще приятнее.

Под утро она уснула, слишком довольная и усталая, чтобы думать о неопределенном будущем.

Когда она открыла глаза, миссис Крэкитт со щеками под цвет ее серого платья и с белым воротничком, удивительно подходившим к ее белым волосам, стояла возле кровати, держа в руках поднос с кофе. Но в кровати она была одна, и только мятая подушка говорила о том, что Бранд провел ночь рядом со своей женой.

— Где мистер Райдер? — похолодев, спросила Изабелла.

— Думаю, в саду. Сегодня чудесное солнечное утро, миссис Райдер. Вы спали. Он сказал, что ощущает тревогу…

Это не был упрек. Миссис Крэкитт играла роль надежной и благоразумной домоправительницы. И играла ее хорошо, несмотря на то что совсем недавно оправилась от гриппа.

Бранд тревожится? После такой ночи? Изабелла не поверила миссис Крэкитт, но ей стало холодно.

— Спасибо, миссис Крэкитт. — Она выдавила из себя улыбку. — Прекрасный кофе. И так мило с вашей стороны уже приступить к работе.

Миссис Крэкитт ушла с довольным видом, а Изабелла выпрыгнула из постели и направилась в ванную. Она могла бы принять душ вместе с Брандом. Если бы он был здесь. Когда она вернулась, завернутая в полотенце, то первое, что увидела, свое смятое алое платье. У нее с собой ничего не было, но и платье совершенно не годилось для утренней встречи в саду.