Том 1. Стихотворения 1906-1920
вернуться

Цветаева Марина Ивановна
Шрифт:

14 мая 1920

«Сижу без света, и без хлеба…»

С.Э.

Сижу без света, и без хлеба, И без воды. Затем и насылает беды Бог, что живой меня на небо Взять замышляет за труды. Сижу, — с утра ни корки черствой — Мечту такую полюбя, Что — может — всем своим покорством — Мой Воин! — выкуплю тебя.

16 мая 1920

«Писала я на аспидной доске…»

С.Э.

Писала я на аспидной доске, И на листочках вееров поблёклых, И на речном, и на морском песке, Коньками пó льду и кольцом на стеклах, — И на стволах, которым сотни зим, И, наконец — чтоб было всем известно! — Что ты любим! любим! любим! — любим! — Расписывалась — радугой небесной. Как я хотела, чтобы каждый цвел В векáх со мной! под пальцами моими! И как потом, склонивши лоб на стол, Крест-накрест перечеркивала — имя… Но ты, в руке продажного писца Зажатое! ты, что мне сердце жалишь! Непроданное мной! внутри кольца! Ты — уцелеешь на скрижалях.

18 мая 1920

«Тень достигла половины дома…»

Тень достигла половины дома, Где никто не знает про меня. Не сравню с любовною истомой Благородство трудового дня. Этою короной коронован Будет Царь… — Пот на державном лбу! — Мне ж от Бога будет сон дарован В безымянном, но честнóм гробу.

21 мая 1920

«Все братья в жалости моей…»

Все братья в жалости моей! Мне жалко нищих и царей, Мне жалко сына и отца… За будущую тень лица, За тень грядущего венца, За тень сквозного деревца… — Впалость плечей…

21 мая 1920

«Руку на сердце положа…»

Кричали женщины ура

И в воздух чепчики бросали…

Руку нá сердце положа: Я не знатная госпожа! Я — мятежница лбом и чревом. Каждый встречный, вся площадь, — все! — Подтвердят, что в дурном родстве Я с своим родословным древом. Кремль! Черна чернотой твоей! Но не скрою, что всех мощней Преценнее мне — пепел Гришки! Если ж чепчик кидаю вверх, — Ах! не так же ль кричат на всех Мировых площадях — мальчишки?! Да, ура! — За царя! — Ура! Восхитительные утра Всех, с начала вселенной, въездов! Выше башен летит чепец! Но — минуя литой венец На челе истукана — к звездам!

21 мая 1920

«Одна половинка окна растворилась…»

Одна половинка окна растворилась. Одна половинка души показалась. Давай-ка откроем — и ту половинку, И ту половинку окна!

25 мая 1920

Песенки из пьесы «Ученик»

«В час прибоя…»

В час прибоя Голубое Море станет серым. В час любови Молодое Сердце станет верным. Бог, храни в часы прибоя — Лодку, бедный дом мой! Охрани от злой любови Сердце, где я дома!

«Сказать: верна…»

Сказать: верна, Прибавить: очень, А завтра: ты мне не танцор, — Нет, чем таким цвести цветочком, — Уж лучше шею под топор! Пускай лесник в рубахе красной Отделит купол от ствола — Чтоб мать не мучилась напрасно, Что не одна в ту ночь спала. Не снился мне сей дивный ужас: Венчаться перед королем! Мне женихом — топор послужит, Помост мне будет — алтарем!

«Я пришел к тебе за хлебом…»

Я пришел к тебе за хлебом За святым насущным. Точно в самое я небо — Не под кровлю впущен! Только Бог на звездном троне Так накормит вдоволь! Бог, храни в своей ладони Пастыря благого! Не забуду я хлеб-соли, Как поставлю парус! Есть на свете три неволи: Голод — страсть — и старость… От одной меня избавил, До другой — далёко! Ничего я не оставил У голубоокой! Мы, певцы, что мореходы: Покидаем вскоре! Есть на свете три свободы: Песня — хлеб — и море…

«Там, на тугом канате…»

Там, на тугом канате, Между картонных скал, Ты ль это как лунатик Приступом небо брал? Новых земель вельможа, Сын неземных широт — Точно содрали кожу — Так улыбался рот. Грохнули барабаны. Ринулась голь и знать Эту живую рану Бешеным ртом зажать. Помню сухой и жуткий Смех — из последних жил! Только тогда — как будто — Юбочку ты носил…