– Но ведь... Разве нельзя было этого избежать? Нельзя убивать людей.

– Будь у меня весь мой арсенал, я бы усыпил его.

– Мне жаль его...

– Он рискнул и проиграл, - пожал плечами монах.
– Ему захотелось денег и славы, но за все нужно платить. Будь он простым крестьянином, я бы не тронул его.

– Вы с такой легкостью лишили человека жизни, - Клифф покачал головой.
– Нет, я не смею осуждать вас, но мне все равно не по себе.

– Что тебя больше всего пугает? Мое спокойствие?

– Да.

– Разве ты никого не убивал?

– Нет. Только воровал, но это в прошлом. По возможности.

– О, я встретил праведника. Не волнуйся охранник, вероятно, выживет, - проворчал Дарвей.
– Если маги не потеряли остатки совести.

Глаза Клиффа радостно блеснули. Успокоенный, он продолжил жевать.

– Эх... передо мной лежит весь мир, а пойти некуда, - горько вздохнул Дарвей.

– Нас нигде не ждут с распростертыми объятиями, - кивнул маг.
– Но я молод и здоров, вы тоже. Есть чему радоваться.

– Клифф... Ты уверен, что хочешь пойти со мной?

– Уверен.

– В таком случае, я бы хотел, чтобы ты кое-что знал обо мне, - сказал Дарвей, повинуясь внезапному приступу откровенности.
– Возможно, это заставит тебя передумать.

– Речь пойдет о вашем прошлом?

– Мое прошлое... Уверен, ты о многом догадывался. В ордене я занимал исключительное положение.

– Человек, выполняющий особенные поручения? Шпион ордена?

Монах тяжело вздохнул и прикрыл глаза рукой.

– Для этого были другие. Моя работа состояла в том, чтобы приводить в исполнение приговоры Просвещенных. Это, если ты не в курсе - высший совет ордена. Меня называли Призраком.

Клифф ничем не выдавав своих истинных чувств, молча смотрел на Дарвея.

– Тебе доводилось слышать о Призраке?

– Да. Так называют главного убийцу, который устраняет неугодных ордену людей. Но я всегда считал, что за ним стоит не один человек, а целая группа.

– Поверь, одному работать намного легче. Сам себе слуга и господин. Пока был жив великий магистр Кармисс, я исправно служил ордену, не помышляя о другой жизни.

– И как долго?
– голос мага звучал глухо.

– Я стал Призраком приблизительно в твоем возврате. Значит лет двадцать. Скольких людей я убил за это время? Не знаю. Я не считаю этих негодяев людьми.

– Почему вы рассказываете мне об этом именно сейчас?

– Тебя волнует жизнь и благополучие других. Я делаю ошибку, продолжая скрывать правду. Не хочу испортить тебя, подавая плохой пример.

– Испортить?

– Вдруг со временем убийство и для тебя станет чем-то обыденным, каким оно стало для меня?
– Огонек пролетел мимо лица монаха, и его глаза сверкнули, заставив Клиффа невольно содрогнуться.
– У тебя-то своя дорога. Ну, что скажешь?

– Мой разум говорит мне, что нужно бежать без оглядки, и вы не тот человек, с которым следует водить дружбу, а сердце приказывает остаться. Лучше я доверюсь своему сердцу.

– Отрадно слышать, что в наше время еще слушают сердце. Тогда, - Дарвей поднялся, - пойдем. Вот, возьми, я принес для тебя плащ. Надеюсь, он тебе подойдет.

– Вполне.
– Маг набросил обновку на плечи.
– Один вопрос: почему вы стали не нужны ордену? Неужели им больше не нужны столь подготовленные люди вроде вас?

– Я слишком много знаю. И был бы давно мертв, если бы лично не способствовал поимке убийц Кармисса и становлению его приемника Гаера.

– Вы хотите сказать, что нынешний магистр возглавляет орден Истины благодаря вам?
– ошеломленно спросил маг.

– Так и есть.

– И вас, после всего, что вы сделали, после двадцати лет верной службы отправили в копи Химер?!
– Клифф в негодовании сжал кулаки.
– А я думал, что это со мной поступили несправедливо! Невероятно, что они позволяют себе так разбрасываться верными людьми.

– Проблема в том, что у ордена много людей и незаменимых нет.

Товарищи углубились в лес. Дарвей, опасаясь дальнейших вопросов со стороны Клиффа, пошел вперед, но маг и не думал его ни о чем спрашивать. Он погрузился в собственные мысли, машинально следуя за монахом.

На рассвете они вышли на большую опушку. В просвете между деревьями были видны далекие горы. Их изломанная линия чернела на фоне розовеющего неба. Монах, прищурившись, смотрел на тускнеющие звезды, что одна за другой исчезала с небосвода. Холодный воздух был полон ароматами леса - в нем смешались запахи хвои, корений, смол и остывшей земли.