Игра тут была сыграна тонкая. Я подозреваю, что это был всего-навсего тактический ход Легостаева. На самом деле ему приплатила сама «Де Вирс», чтобы «АЛМИРА» запаниковала и подписала с ними следующий, еще более солидный, контракт. Вот этого ему и не простили. Даже не в том дело, что через него пошли иностранные бабки, не в том, что он перехватил черный алмазный канал. Дело в его предательстве. Так что за решетку его упрятали его бывшие хозяева – «АЛМИРА». В наказание за самовольство. Причем сразу же выплыли какие-то старые, не известные никому дела – все приплели до кучи, всех собак на него повесили, чтобы надежнее было.

– А помочь ему как-то можно? – спросила Зоя.

– Наша братва пыталась ему предложить сделку. Он отдает им южноафриканский канал, они его освобождают под залог. Но «АЛМИРА» вмешалась и запретила даже приближаться к Легостаеву. А поскольку и бабок, и влияния у «АЛМИРы» больше – наши ребята отступили. Никому неохота быть найденным в канаве с оторванной головой. Или в Двине со вспухшим пузом. А такое у нас тут случается. Я знаком с адвокатом Легостаева – местные ребята к нему приставили этого парня, когда еще надеялись с него канал по черным алмазам срубить. Так вот, он мне рассказывал, как к нему пришли представители «АЛМИРы». Прямо на дом. Такие вальяжные господа, чуть ли не во фраках вечерних. И сказали: Легостаев – наш, сами решим, что с ним делать. Парень быстро все понял, передал братве и «Северкамню», чтобы не лезли. «АЛМИРА» намерена с Легостаева что-то получить, но что – я не знаю. Так что вашего родственника парят по полной программе.

Да, были еще тут и такие слухи. Боялись, что Легостаева приедет выручать какая-то влиятельная московская дама. Кто-то говорил, что она – его баба. А кто-то – что она юрист из высоких московских кругов. Но ее, по слухам, уже кокнули. (Зоя с Геной в этот момент быстро переглянулись.) Видно, несговорчивая была.

Вот так, Зоенька! – Журналист посмотрел на затаившую дыхание девушку. – Теперь рассказывай, тебя-то как зацепило в эту историю?

Зойка вскочила со стула, в волнении заходила по комнате, то и дело цепляясь полами длинной юбки за углы столов и шкафов. Геннадий молчал, обдумывая услышанное. Местный божок наслаждался произведенным эффектом и своей собственной информированностью.

– Так что же, выходит, мымра не виновата? – Девушка подошла к Геннадию и уперла руки в боки.

– А я тебе что говорил? – Геннадий сказал это без всякого апломба, без торжества в голосе.

– Этого не может быть! Кому же предназначался порошок?!

Долговязый тут же спохватился:

– Минуточку! Что за мымра? Что за порошок? Ребята, выкладывайте, что у вас там за дела! Мы ж договаривались!

– Зоя! Сядь, не маячь! Съешь еще бутербродик! – Генка придвинул ей стул и сунул в руки колбасу, состроив недовольную гримасу.

Зоя повиновалась, поняв, что могла сболтнуть лишнее, и действительно стала вяло жевать, хотя есть ей уже давно не хотелось, – только чтобы самой себе заткнуть рот и предоставить возможность выворачиваться Геннадию.

– Слышь, Серега! – обратился тот тем временем к своему коллеге. – Давай уговоримся так: мы тебе расскажем, конечно, свою историю, но ты без моей команды писать о ней не будешь. Если выступишь слишком рано – можешь Зое навредить. Я не прошу, чтобы вообще о ней забыл, просто повремени пока.

– Какой разговор? Согласен! – Тот от нетерпения готов был пообещать что угодно.

– Зоя – племянница той самой женщины, которая должна была выручить Легостаева и которую убили в этот понедельник в Москве. И ее обвиняют в этом убийстве, хотя сам понимаешь – она тут ни сном ни духом!

Стромынов так и распустил уши – Зое показалось, что они даже увеличились в размерах и покраснели, – и во все свои маленькие наглые глаза уставился на Зою. Он налил себе чаю покрепче, чтобы протрезветь и не упустить ни единого слова, ни одной детали из новых обстоятельств, обещавших стать еще одной сенсацией и принести ему очередную порцию журналистской славы. Гена тем временем достал из внутреннего кармана пиджака сложенный обрывок газеты, где было написано об убийстве Журавлевой и подозрениях милиции, павших на Зою. Стромынов внимательно все прочитал и произнес:

– Да, ребята, влипли вы! Но тут ведь нет ни слова про «АЛМИРу» и алмазы, про Легостаева. Хотя это-то как раз и понятно… А что все-таки за мымра такая? И про какой порошок Зоя тут говорила?

– Забудь. Мымрой Зоя звала свою тетку. А порошок вообще к делу отношения не имеет! – соврал Гена, чтобы его успокоить и отсечь ненужные расспросы.

– Ну хорошо. Так что же вы сюда-то приехали? Если вас вычислят, вы тут и дня не продержитесь!

– Мы хотим попасть к Легостаеву, надеемся, он поможет мне выпутаться, – пояснила Зоя.

– Но это невозможно! Да и чем он сможет помочь, сам находясь за решеткой?

– Во-первых, мы лишь только догадывались о том, что в действительности стоит за убийством ее тетки, и рассчитывали на его разъяснения. А ты – спасибо тебе большое – ввел нас в курс дела. Но это не отменяет нашего намерения. Я убежден, что Легостаев подскажет, кто ее убил и как нам быть. Тогда Зоя сможет вывести следствие на настоящих убийц.

– Так если вашу Журавлеву тоже убрала «АЛМИРА»? Думаете, менты с ней будут связываться?! – В словах Стромынова звучало скорее утверждение, чем вопрос.