Старец прервал его властным движением руки. Бородач стиснул зубы и яростно сверкнул глазами.

— А вот у вашего оппонента — служителя Божьего, мнение другое… Совсем другое. Так ведь, святой отец?

— Да. Человек суть душа. Посмертно бренное тело предается земле, душа же устремляется на суд Божий.

Священник размашисто перекрестился и потупился, словно вдруг вспомнил о смирении.

— Господа, — продолжил старец, — я не вижу проблемы. К чему разногласия? Сергей Федорович, скажите, что изменится, если на сосуд Дьюара с жидким азотом побрызгают святой водой, перекрестят и повезут на машине, бросая еловый лапник? Отец Филарет, что изменится, если мое, как вы говорите, бренное тело будет лежать не в земляной яме, а замороженное в герметичном сосуде? Или, чтобы попасть на тот свет, необходимо обязательно истлеть в земле?!

— Вздор!

— Ересь!

— Господа, я просто хочу подстраховаться! К тому же я хорошо заплачу! Насколько знаю, дела у вас идут неважно?

Оппоненты разом отвели взгляды. Потом светлобородый вскинулся, глаза загорелись фанатичным блеском… но рта открыть не успел. Поперхнулся и закашлялся, услышав слова чернобородого:

— Ну… если на крышку поставить небольшой крест, думаю, Господь будет не против.

— Отлично. Лед тронулся! — воскликнул старец, хлопнув в ладоши.

Светлобородый судорожно хватанул воздух, потрясенно округлив рот, побагровел… вот-вот прибьет всех! Но спустя десяток секунд восстановил цвет лица и криво усмехнулся:

— Да… тут сам тронешься. С еловым лапником да за сосудом Дьюара… Предупреждаю, набок класть его нельзя, чтоб ногами вперед по обычаю таскать.

Священник тут же нашелся:

— Думаю, что и землю на него бросать не стоит… Могила в принципе может быть символической. Все-таки не совсем могила.

— Да, есть же даже виртуальные кладбища!

Голоса бородачей стали заинтересованными, они словно забыли об оппоненте. А тот хитро усмехался, следя за оживленным обсуждением. Минут через десять вновь подал голос:

— А вот, господа, тибетский лама Лао-Туно Селиджаев. Он после моего… прекращения, надеюсь, временного, будет сорок дней читать Книгу Мертвых. По-тибетски нужно проводить душу через миры до нового рождения… Так что на всякий случай хочу подстраховаться.

Бородачи угрюмо посмотрели на потихоньку вошедшего раскосого, круглолицего человека в халате.

— Да пускай себе… — махнул рукой Сергей Федорович, — чего уж там…

Прошло несколько лет.

Светлобородый потрясал кулаками над вращающейся в воздухе голограммой-письмом:

— Ну, посмотрите, вы только посмотрите, какие гады! Предлагают посмертную мумификацию! Сушить клеточные структуры! Бальзамировать! С ума сойти! Это же полнейшее разрушение всех клеток!

Чернобородый поманил голограмму, она послушно скользнула к нему, повел пальцем, мгновенно считывая. Спокойно сказал:

— Сергей Федорович, они пришли к нам. Это говорит, что хотят сотрудничать, а не противостоять. И, в сущности, приводят похожие на ваши догмы… простите, базовые доводы. Вот, обратите внимание:

«Некоторые живые существа, будучи высушенными, при последующем увлажнении оживали… тонкие срезы высушенных тканей восстанавливали функции при напитывании влагой… ионизированная вода… главное — подобрать режимы высушивания и сохранения… составы бальзамов…» Ничего не напоминает?

— Это же разрушение!

— Ну и что. Какая разница будет нанитам-ассемблерам-микроремонтникам восстанавливать большие разрушения или малые? К тому же, кто знает, может, именно высушенное лучше будет восстанавливаться. Вы же поначалу вообще частенько отдельно мозг замораживали, и ничего. Подберут и они режимы. Поменьше фанатизма, уважаемый коллега. Надо предложить этим ребятам войти в нашу систему города мертвых. Пропишем в тарифах еще одну услугу — мумификацию. Может, кого-то она больше впечатлит.

Священник поправил рясу, белоснежный пол чуть прогибался под ступнями. Небрежный жест, и стена превратилась в прозрачное окно. Внизу раскинулась панорама причудливых построек.

— Думаю, слева от во-он того стопятидесятиэтажного криособора можно поставить первую традиционную пирамиду. Верхние этажи отвести под производство саркофагов, лаборатории бальзамов и консервирующих составов. Отдельное сохранение внутренностей… ну да энтузиастам мумифицирования виднее.

— Мумисобор, — усмехнулся светлобородый, — бальзамирование больших пальцев рук. К ним, по верованиям древних египтян, была привязана душа… Кстати, как ваши душевные исследования?

— Пожалуй, неплохо. До души пока не докопались, но множество открытий механизма клеточных взаимодействий наработали. Учимся эксплуатировать тело по-новому.