Алина прощупала живот. Жира столько же, да и смешно ждать ощутимого результата за одно занятие. Это только начало…

«Ты молодчинка! — написала Лора в следующем типсе. — Респект! Я всегда хотела похудеть, но силы воли нету. У меня в гардеробной под бордовым пальто заначка. Сегодня к ней бегала, боюсь, похерила все твои усилия. Перепрячь ее, плиз, чтоб я не нашла!»

В указанном месте нашелся пакет, полный сладостей, что завернуты в яркие бумажки. С ним Алина спустилась по лестнице — в лифте не ездит, всегда пешком, чтобы больше нагрузки мышцам ног — в голубоватый неоновый свет, к цистерне, где кишат рыбки, мелкие, как шпроты. Это моды-клинеры, любую органику жрут, как пираньи, только на человека не нападут.

Алина забрасывала сласти по одной в цистерну. Белесые рыбьи тела фонтаном взмывали навстречу лакомству, до воды не долетела ни одна крошка.

Героический порыв Лоры иссяк быстро. Каждое утро Алина обнаруживала очередной молящий типс: «Скажи, где спрятала!», «Ну скажи, не вредничай!», «УМИРАЮ!!! ХОТЬ КУСОЧЕК СЛАДЕНЬКОГО!!!!»

На первый типс Алина отписалась: «Извини, не могу. Ты сама просила спрятать от тебя же, и я слово сдержу», на последующие старалась не обращать внимания. Неожиданно помог Вацлав — идея показать директорам стройную, подтянутую наследницу ему понравилась, приказал не завозить в особняк сладкого, а кредитку Лоры заблокировал, чтобы не накупила вкусностей на стороне.

Проверяя и шлифуя почти готовый текст доклада, Алина ощущала что-то вроде слабых толчков изнутри головы. Наверно, так толкается ребенок в животе у беременной… Лоре приходилось туго без привычного лакомства, и она отчаянно ломилась в чужую часть мозга — вырвать знание о «сокровище» силой. Сама Алина с каждым днем чувствовала себя только крепче и бодрей. Шоколад и заварной крем — не наркотики, зависимость от них только на уровне сознания.

Алина привыкла не пугаться толчков, но и идти альте навстречу, открываться для контакта не собиралась. Правда Лору не обрадует, мало ли что учинит со злости, а до ответственного мероприятия считаные дни.

В голове снова толкнулось легонько, едва слышно. Говорят, самые примитивные желания — вкусной еды, отдыха, секса — в человеке самые могучие. Но даже если так, всей их мощи мало, чтобы проломить невидимую стену между разумами.

Открыв глаза, Алина со стоном зажмурилась снова. Свет безжалостно ярок, режет, как ножом, во рту мерзкий привкус, все тело ломит, будто отбили молотками для мяса, а потом прокрутили в стиральной машине.

Она попыталась вспомнить вчерашний день, мысли едва ворочались. Ничего вроде бы особенного: 3Д-модели она почти закончила, только при прогонке через последний тест вылезли мелкие досадные глюки, но уже неодолимо клонило в сон, остаток работы оставила на утро. Вот и все… у нее. А что делала потом Лора?

Алина с трудом села. Руки подламывались, голова мотнулась на шее, как тряпичная, ко рту подкатила дурнота. Наконец вспомнила, что в книгах читала о похожем. Похмелье! Ох уж эта Лора, альтер эго бессовестное…

Она добрела до ванной, на каждом шагу шатает, сунула голову под ледяной душ. Струи ударили, как плети, организм истошно завопил. Варварство, зато в голове немного прояснилось, ноги держат тверже. На всякий случай надо бы и за таблетками слуг послать… какие, кстати, от похмелья? Знает ли Лора? В любом случае Гугл подскажет…

Она вернулась в комнату. Взгляд притянуло яркое, пестрое на диване. Вышитый коврик, уголок небрежно завернут, с краю заткнута иголка с ниткой, будто рукодельница отлучилась только что, на минутку. Алина осторожно расправила вышивку.

Большой дом — усадьба в стиле позапрошлого века, от нее веет уютом, незыблемым покоем. Песчаная аллея вьется к беломраморному крыльцу, на нем женщина в длинном платье, шляпка с лентами в руке, болонка у ног. По бокам аллеи шелестят осенние кроны деревьев, колышутся яркие головки хризантем… Алина отдернула руку — показалось, что щеку овеял прохладный ветерок, что картинка оживает, сейчас утащит в прошлое.

Лора сама будто из прошлого, мелькнула мысль. Из прошлого, где от знатной девицы требовалось только вышивать, вести хозяйство, удачно выйти замуж и рожать, а не обыгрывать мужчин в мужские игры. Она, Алина, в играх ума как раз хороша, зато шить, стыдно сказать — или в наше время уже не стыдно? — не умеет вовсе. Мама пыталась научить, но даже узелок на конце у Алины не завязывался толком, нить выдергивалась из ткани целиком, со всеми кривыми стежками, что удалось сделать.

Она аккуратно свернула вышивку и спрятала в ящик дивана, где сложены остальные.

— Основная проблема нынешнего маркетинга, — уверенно произнесла с трибуны Алина, — в том, что слишком упираем на экологичность и полезность продукции, забывая о других способах получить конкурентное преимущество. Сертификаты на продукцию, с полными расшифровками генного кода, висят в супермаркетах и выложены в Инет — но многие ли обычные граждане это прочитают и поймут? В роликах мелькают поля с обычными растениями, как их поливают ядами с самолетов, а рядом чистые поля с модами — но это опять же только уму, а не сердцу, и притом уже приелось.