Вход/Регистрация
«На этой страшной высоте...». Собрание стихотворений
вернуться

Головина Алла Сергеевна

Шрифт:

2. «Океанская глубь, океанская ширь…»

Океанская глубь, океанская ширь. Зелена и бела на бумаге Сибирь, И коричнев Кавказ, и Кура коротка, Опираясь на Кремль, как на два локотка, Смотрит сонно Москва, и подвески огней Запевают малиновым звоном у ней. Питерсбурх, Петербург, Петроград, Ленинград… Это Летний крыловский сияющий сад. Почему же он вечно в крови и снегу? Я не знаю, Сережа, и знать не могу.

«Сумасшедший дом. Аккуратный парк…»

Сумасшедший дом. Аккуратный парк. Сумасшедшая русская: Жанна д’Арк. Разрешили ей волосы стричь у плеч И тяжелые двери свято беречь. — Ах, — печально она говорит врачу, — Я дофина увидеть скорей хочу. О, поймите, я слушаю голоса Каждый день по три, по четыре часа. И со скукою врач отвечает ей: — Был расстрелян в Сибири дофин Алексей, А историю вашей дикой страны Вы и здесь забывать никогда не должны. Но однажды явившийся серафим Показался царевичем ей сквозь грим. Тут-то многое она поняла (Поседела и от ворот отошла), Что она — эмигрантка, а город — Париж И что за нашей историей не уследишь. Той же ночью спокойно она умерла, И вошла в Ленинград, и дофина нашла. И собор отыскала. Стоял Алексей, Петроградской белой ночи бледней. Ликовал почему-то советский народ И уже собирался в какой-то поход. Эмигрантская дева жива не жива (Словно молния — в древо) и видит — Москва. Петербург отступил, и уже Михаил, Дрожь скрывая, стоит у бесчестных могил…

«Душа моя — моя кариатида…»

Душа моя — моя кариатида, Поддерживай последние года Земных страстей. Последняя обида О грудь твою разбита, как всегда. Вот так и в европейском захолустьи, В каком-то переулке, в уголке, Стоит фасад необветшалой грусти И дверь крепка, и статуя — в венке. И каменные голубые руки, Что, как кораблик, подняли балкон, Хранят навеки тишину и муки И двадцать чисто вымытых окон. Еще какое-то тепло укрыла Она и здесь, за каменным плечом. Она глаза свои полузакрыла И тщетно ждет хозяина с ключом. Душа моя, в моем уединеньи, Случайной тени этого жилья, Я не гляжу на мокрые ступени, Не жду гостей и не скучаю я. Ты примешь за меня освобожденье, Судьбу и смерть, когда они придут. И листьев небывалое круженье. И блеск в дверях на несколько минут.

«В столице Москве, впервые…»

В столице Москве, впервые Крещу эмигрантский лоб. Палач не успел по вые Ударить и бросить в озноб. Впрочем, лубянки и эти бутырки — Не недорезана жизнь монастырки. Прекрасной, фильтрованной, синей Кажется эта река. Туристы…………………линий …………………………свысока. Ну, здравствуй, ну, здравствуй… На улице русская речь, Что от какой-то латыни Мы сумели сберечь. Авиафлот и паспорт… Таможня. Авиафлот… И пограничная стража, Самая страшная кража, Бывший земной оплот…

«Не проклинают нелюбимых…»

Не проклинают нелюбимых, И я тебя не прокляну. Летят по стенам херувимы К неосвященному окну.

«Ни объятьем, ни взглядом, ни словом…»

Ни объятьем, ни взглядом, ни словом Не сказать, что приходит тоска. В этом мире, чужом и неновом, Я с тобою не буду близка.

СЕРДЦЕ

Пылало сердце, платье прожигая. И вот на ткани — темное пятно. Душа летит и падает нагая, От сна восстав, в разбитое окно. Она разбужена, когда крыло истлело, — Весь мир в дыму задохся и завял. Она с балкона в облака слетела Растянутых толпою одеял. Она встает, не чувствуя бессилья, Она вдыхает городскую пыль. Уже стихов серебряный костыль Ей режет опадающие крылья, Прикрыв рукой ослепшие глаза, Она кричит, вещая о пожаре, Она спешит о смерти рассказать И птицам перья стынущие, дарит. Но шло землей мирительное лето, И сквозь земной невыносимый зной Вставало сердце солнцем сквозь запреты Гореть и звать библейской купиной.

«Если левая ручка — добро…»

Добра и зла, добра и зла — Смысл, раскаленный добела.

Г. Иванов

Как правая и левая рука, Твоя душа моей душе близка. Но вихрь прошел, и бездна пролегла От правого до левого крыла.

М. Цветаева

Если левая ручка — добро И белее, чем серебро; Холодна и нежней пера И готова — подать с утра; Если левая да ладонь Говорит: не ласкай, не тронь. Я — суженая, я — судьба. Я перстами касаюсь лба, — И прозрачнейший перстенек, Как болотный, горит огонек — Не согреет и так далек, — Подойдешь, а он — наутек… То на правой моей руке, Как на классной да на доске, Нарисованный символ зла Подымает конец крыла; Правой ручкой бы только бить, Подзывать, получать, теребить; Сверху ручка моя — смугла, Горяча и кольцо сняла. Но пожатье таких десниц! Но объятье бескрылых птиц! Но присяга таких перстов! И у флага: а ты готов? И когда им сойтись, Адам? Ты познаешь, а я отдам. И, как боги, Авель и Каин — Семя наших извечных таин. 11.8.1942
  • Читать дальше
  • 1
  • ...
  • 12
  • 13
  • 14
  • 15
  • 16
  • 17
  • 18
  • 19
  • 20
  • 21
  • 22
  • ...

Ебукер (ebooker) – онлайн-библиотека на русском языке. Книги доступны онлайн, без утомительной регистрации. Огромный выбор и удобный дизайн, позволяющий читать без проблем. Добавляйте сайт в закладки! Все произведения загружаются пользователями: если считаете, что ваши авторские права нарушены – используйте форму обратной связи.

Полезные ссылки

  • Моя полка

Контакты

  • chitat.ebooker@gmail.com

Подпишитесь на рассылку: