Она оседлала старый, забытый всеми контрабас, и с залихватским воплем вылетела из помещения.

– - Не попадайтесь паукам размером с собаку, -- крикунла она напоследок.
– - Они могут съесть ваше лицо!

Я мы снова остались одни. Лишь серые мыши, сражающиеся в углу за кусок сыра да глазастые сколопенды, свисающие из углов, составили нам компанию.

– - Ну вот, Хэллоуин и начался, -- сказала Джульетта.

По коридорам проносились летучие мыши. Где-то ухала сова.

– - Да уж, -- сказал я.

Теперь из комнаты вело сразу четыре хода. Мы выбрали самый левый и пошли.

***

Коридоры всё меньше и меньше напоминали Станцию.

Из пола выросли мухоморы с синевато-зелёными шляпками. Мухоморы были размером с кулак, и росли они плотными кучками. У них были миниатюрные рты, и они что-то недовольно бормотали, порой чертыхаясь, когда мы шли мимо них.

Стены затянула белая плесень. Она мягко сияла, заполняя помещение колдовским светом. В углах сидели плюшевые мишки. Они держали в руках изогнутые чёрные свечи. Огоньки у свечей были зелёными. Они нетерпеливо потрескивали.

– - От этого места мне как-то не по себе, -- пожаловалась Джульетта.
– - Никогда не видела ничего настолько унылого.

Я был полностью с ней солидарен.

– - Впрочем, нужно заметить, что здесь стильно, -- справедливости ради заметил я.
– - Смотри, вот у этого мишки нет глаза, а у того - была операция на животе. Видишь, он заштопан грубыми нитками? Ему ещё не сняли швы. Это привносит дополнительные депрессивные штрихи в общую картину.

– - Пожалуй, я бы обошлась и без них, -- призналась баварка.

Однако, я уже вошёл в раж.

– - Голубые мухоморы придают нотки эклектичности в атмосферу всеобщего уныния. Я бы сказал, в этом есть нечто сюрреальное. А вон те сломанные куклы у стены - служат символом отчаяния. Впрочем, не хватает какого-то завершающего постулата. Чего-то такого, подытоживающего, глобального. Решающего аккорда безумия и кошмара.

Станция подумала-подумала, и со мной согласилась.

Медленно и торжественно, под звуки таинственных труб, на стене появилась надпись:

"Вы все умрёте!"

– - Как это мило, -- пробормотала Джульетта.

Надпись была зелёной. От неё изумрудными линиями тянулись вниз тонкие потёки. Словно слёзы русалки. Мы прошли ещё метров двести. Появилась новая надпись. Она была сделана большими готическими линиями, и была густо-красной. В цвет клубничного варенья.

Она гласила.

"Нет, ну точно умрёте! Не верите, да!?"

Самаэлла остановилась возле стены и поколупала надпись пальцем.

– - Так это же джем, -- удивлённо сказала она.
– - Вишнёвый.

Надпись потекла и исчезла. Вместо неё появилась ещё одна. На этот раз чёрная:

"Тьфу, неинтересно с вами".

Юбиби лизнула её.

– - Шоколад!!!

Стена обиделась.

"Идите уже отсюда! Тоже мне, умники нашлись"

И мы пошли.

***

Мы шли по коридору вдоль многих дверей. Двери были натыканы, как бабушки на паперти. Иногда мы наугад открывали их.

Первая была стальной, вся покрыта облупившейся краской и на ней была криво прибита табличка: "Спуск в подземный мир. Опасно для жизни. Не входить". Мы подёргали за ручку - было закрыто. За второй сидела девушка, в короне из золотой фольги, с двумя мышами на ладони. Её ноги торчали из тыквы, а вид был изумлённый.

Следующая комната напоминала склеп. Вдоль стен стояли саркофаги, а в центре - массивное кресло из резного дерева. На нём восседал молодой человек с тонкими, аристократическими чертами. В руке он держал цепочки, которые тянулись к кожаным ошейничкам - а те, в свою очередь, охватывали шейки трёх девчушек. Девицы колленнопреклонно стояли у трона. И были обнажены.

– - Эммм...
– - неожиданно побледнела Самаэлла.
– - Кажется, мы ошиблись дверью.

Юноша поднял голову.

– - А, моя милая Сэмми. Не желаешь ли присоединиться?

Ведьмочка присела в книксене, который смотрелся нелепо без пышных юбок.

– - Увы, мой наижеланнейший Господин. Я должна помочь моим друзьям в одном важном деле.

Юноша прищурился.

– - Отказываешь Князю Ада, вертихвостка?

У девушки подкосились колени, и она упала на пол.

– - Я искуплю, Господин, позже, -- с трудом пролепетала она.