Зульфикаров Тимур
Шрифт:
Хусейн мальчик ты младший а младшим всегда надо уступать…
И я всегда отдавал тебе свою бухарскую халву а теперь моя
жизнь твоя стреляй стреляй пока не пришла наша мать пока я бросил в пыль свой автомат…
…А вокруг колыбели мазанки кибитки Хасана и Хусейна бе-лопенно безвинно неоглядно стоят хлопковые поля…
Ай какой урожай созрел в гражданскую войну а его некому убирать собирать…
Ай сколько тут белоснежных саванов кафанов уродилось плещется томится на кустах…
…Яблоко ушло в реке
Форель златокрапчатая притихла в рассыпчатом серебре ручья
…А за дувалом кротко ждет улыбчивая мать
Мальчики вы где?..
Хасан и Хусейн …
Я один тут…
Я Хусейн…
Глава XI
БРАТЬЯ
Безвинная кишлачная косая глиняная полузабытая полуразрушенная мечеть Ханакаи-Хазрат…
И одинокий лазоревый путник на вечереющей хиссарской дороге дороге дороге…
Кто ты дервиш?..
Кто ты путник в ласковой лазоревой кочующей пыли пыли пыли?..
Друг! давай зайдем в вечереющую мреющую в неоглядном слезном поле кишлачную богову убогую мечеть мечеть мечеть
И там помолимся бездонному Аллаху
И хоть на миг друг друга кровно пожалеем да полюбим примем словно братья братья братья
А потом выйдем разойдемся в поле сонном ворожащем под ледовыми нечеловечьими Плеядами
И вновь чужие дальние прощальные немые безоглядные…
…А в поле дальнем Чингисхана стрелы реяли
А в поле нынешнем лютуют веют пули
В бессмертном поле смертны скоры пули убивают смертных человеков…
И!..
Глава ХII
СТРЕЛА. ПУЛЯ
И!
Стрела летела и пела вольная в вешнем веселом небе небе
небе
Человек шел и пел в вешних травах младенческих
колыбельных лепетных
А потом они встретились
А теперь оба лежат недвижно в травах безвинно втуне
веющих веющих веющих
Господь зачем была эта встреча? стрелы и человека?
пули и человека?..
Господь кому теперь травы веют?..
Невеселые…
…А в поле дальнем добром птичьи стрелы реяли певуче А стрела чаще ранила чем убивала
А стрела добрее пули…
Глава XIII
СТРЕЛА ЧИНГИСХАНА
Дервиш сказал:
— В детстве я часто восходил на высокую гору Кондару с кишлачными друзьями своими — там росла на самой вершине тысячелетняя святая чинара под которой покоилось древлее кладбище мазар давнозабытых шейхов варзобских
Этих давнопочивших смиренных шейхов высокогорных высокобожественных живые люди уже забыли и они одиноко тлели в каменистой земле высокогорья…
И от дождей и оползней их святые кости иногда выходили из земли и я вновь предавал их земле вместе с ржавыми землистыми наконечниками ветхих истлевших стрел…
…О Аллах! откуда тут стрелы?..
Из каких веков?..
А тысячелетняя чинара — надгробный памятник зеленый мавзолей стояла над усопшими шейхами и веяла нежно и печально как матерь над свежей могилой сыновей своих убитых в гражданской родовой резне войне…
А тысячелетняя чинара росла на самой вершине горы Кон-дара над бездонной пропастью…
И мои друзья отроки страшились влезать на вершину ее но я влезал на самую высокую ломкую свежую ветку…
И оттуда со сладким замираньем содроганьем глядел на необъятные переливчатые хребты нагорья гиссарские рамитские и дальные иные грезились струились перед моими младыми орлиными глазами…
…Однажды в декабре выпал богатый горный снег но я хватаясь за кусты вечнозеленой арчи (ничего нет в мире свежей и прекрасней запаха высокогорной арчи в свежевыпавшем альпийском снегу!) поднялся на вершину горы Кондары и увидел родную свою тысячелетнюю чинару — мавзолей усопших горестно забытых шейхов варзобских…
Тогда я по мраморным ледяным ветвям снежной чинары скользя цепкими ногами и руками забрался на самую высокую ветвь чинары и тут замер от неизъяснимой дивности открывшейся моим тленным очам очам очам…
…Было раннее утро было раннее горное слепящее юное солнце был первый жемчужный алмазный альпийский горный снег на горах и бесконечные дальние хребты ущелья нагорья струились курились дымились от необъятных снегов снегов снегов
Словно кипень первоснежья лежала переливалась алмазной белизной необъятная страна гор гор гор…