Не смотря на безпрерывный шумъ и возню въ нижнемъ этаж, Генріэтта впала въ легкій, послобденный сонъ; въ сосдней комнат молча сидла Нанни и усердно нашивала серебряныя блестки на большой кусокъ благо газа; по страшной быстрот, съ какой она двигала своими пальцами, можно было судить на сколько она торопилась. Минуту спустя, въ комнату отворилась дверь и на порог показалась Кети; она вжливо попросила двушку присмотрть за больною и не отлучаться изъ комнаты до ея возвращенія, – потомъ Кети тихо спустилась съ лстницы съ намреніемъ отправиться на мельницу, чтобы сдлать нкоторыя распоряженія.

Не желая проходить по главному корридору, гд народу было и безъ того много, Кети повернула въ боковой корридорчикъ, шедшій вдоль залы. Здсь не замтно было большаго оживленія, но въ узкихъ дверяхъ, выходившихъ во дворъ, стоялъ совтникъ въ легкомъ пальто и соломенной шляп, очевидно собираясь отправиться въ башню. Онъ разговаривалъ со стоявшимъ рядомъ съ нимъ камердинеромъ Антономъ и посылалъ его въ городъ съ новыми порученіями.

– Не торопись возвращаться, – крикнулъ ему вслдъ совтникъ. – Я не буду переодваться раньше восьми часовъ.

Кети медленно приближалась впередъ, надясь, что совтникъ выйдетъ въ садъ, но онъ машинально положилъ руки въ карманъ пальто и не двигался съ мста, внимательно осматривая великолпный паркъ, величественно растилавшійся передъ его глазами. Картина была дйствительно восхитительна: вся живописная мстность была какъ бы обтянута розовымъ газомъ отъ красноватаго оттнка вечерней зари, и только кое гд еще ярко мерцали послдніе лучи заходящаго солнца.

Молодая двушка замтила по движенію головы совтника, что глаза его не переставали блуждать по окрестностямъ, а отъ порывистаго, учащеннаго дыханія грудь его положительно дрожала, какъ въ лихорадк. Она видла, какъ его правая рука судорожно сжалась, какъ онъ внезапно вздрогнулъ и провелъ лвою рукою по разгорвшимся щекамъ. По всей вроятности онъ боролся съ болзнью, которую старался преодолть, чтобы не разстроить вечерняго торжества.

Кети ускорила шаги; совтникъ обернулся.

– Твоя головная боль усилилась? – спросила она съ участіемъ.

– Да, и къ тому-же я чувствую сильное головокруженіе, – отвтилъ онъ не твердымъ голосомъ, и надвинулъ шляпу на глаза. – Ничего нтъ мудренаго! Если-бъ я только зналъ, сколько хлопотъ и непріятностей связано съ празднованіемъ этого двичника, то наврное не сталъ бы затвать его. Эти глупыя головы рабочихъ ничего не съумли сдлать, какъ слдуетъ, такъ что все, что они слпили и сколотили въ недлю моего отсутствія, нужно было содрать и вновь сдлать въ нсколько часовъ. Очень весело теперь возиться до послднй минуты и вбивать гвозди въ тотъ моментъ, когда долженъ взвиться занавсъ.

Разсерженный хозяинъ спустился со ступеней и медленно пошелъ, точно передъ его глазами все кружилось.

– Не принести-ли теб стаканъ сельтерской воды? – спросила Кети, останавливаясь на порог. – Не лучше-ли, чмъ такъ страдать, послать въ городъ за докторомъ?

– Нтъ, Кети, благодарю тебя, – возразилъ онъ ласковымъ тономъ, обращая свои влажные глаза на стройную фигуру молодой двушки. – Впрочемъ напрасно было бы посылать за Брукомъ; онъ такъ занятъ постоянной практикой, что и посл завтра его придется вести къ внцу отъ постели какого-нибудь больнаго.

Насмшливая улыбка скользнула по его губамъ.

– Самое лучшее лекарство – это мой прохладный, винный погребъ, – продолжалъ совтникъ, – я тотчасъ-же отправлюсь туда и займусь выборомъ самыхъ лучшихъ винъ для нашего ужина; холодный, свжій воздухъ благотворно подйствуетъ на мою голову.

Кети ничего не отвчала; она крпко завязала ленты своей шляпки и спустилась съ лстницы.

– А ты вроятно собралась идти на мельницу? – спросилъ онъ небрежно какъ бы мимоходомъ, но Кети все таки показалось, что при этомъ простомъ вопрос дыханіе остановилось въ его груди.

Отвтивъ утвердительнымъ наклоненіемъ головы, она спокойно пошла черезъ площадку и обернувшись увидла, какъ совтникъ быстрыми, неврными шагами направился къ башн; онъ вроятно сильне страдалъ, чмъ показывалъ!

При этой мысли, Кети содрогнулась и всмъ ея существомъ овладло непонятное чувство страха. Больной человкъ, страдая сильнымъ головокруженіемъ, одинъ въ страшномъ погребу! Въ голов Кети моментально мелькнула та ужасная мысль, которая однажды испугала ее въ виду развалинъ.

– Прошу тебя, Морицъ, будь остороженъ съ огнемъ въ этомъ страшномъ подвал! – крикнула она ему вслдъ.

Былъ-ли онъ слишкомъ углубленъ въ свои мысли, или же нервы его были раздражены до послдней крайности, но, услышавъ слова Кети, онъ взрогнулъ, точно въ него выстрлили.

– Что ты хочешь этимъ сказать? – возразилъ онъ хриплымъ голосомъ. – Что у тебя за странныя идеи! – прибавилъ онъ, разразившись громкимъ хохотомъ, и затмъ исчезъ въ густой алле парка.

Пробывъ на мельниц боле получаса, Кети снова возвращалась въ виллу; но такъ какъ свободнаго времени у ней оставалось еще довольно, то она пошла въ обходъ, вдоль берега рчки, чтобы хоть украдкой полюбоваться на старый, милый домикъ тетушки Діаконусъ. Какъ сильно забилось ея сердце, когда она сквозь частую листву прибрежныхъ березъ увидла золоченые флюгера и красную крышу дома. Она приходила, какъ изгнанница, желающая еще въ послдній разъ бросить взглядъ на благословенную землю!