Флора съ видимымъ волненіемъ сорвала померанцевую втку и нервно вертла ее между пальцами; въ эту минуту она походила на хищную птицу, летающую вокругъ своей добычи.

– Что-же, Кети, ты любишь его; – почему же ты не попытаешься просить за него, – снова продолжала она посл короткаго молчанія. – Вдь, его счастіе въ моихъ рукахъ, я могу разрушить его и могу тоже осуществить, совершенно по своему желанію. Эта власть и это могущество дороги моему сердцу, но все таки я едва въ силахъ устоять противъ искушенія отказаться отъ нихъ, что-бы хоть разъ въ жизни узнать, какъ сильна такъ называемая истинная любовь… Послушай меня, Кети: – я могла бы передать это кольцо въ твои руки и отказалась бы отъ всякаго права на вмшательство, если-бы ты согласилась подчиниться всмъ моимъ условіямъ съ тмъ, что-бы Бруку съ той минуты была возращена полная свобода.

Кети скрестила руки и крпко прижала ихъ къ волнующейся груди, видно было какая тяжелая борьба происходила въ душ молодой двушки.

– Я безпрекословно подчиняюсь всмъ твоимъ требованіямъ и условіямъ, если только этимъ спасу Брука отъ твоихъ стей, – отвчала Кети ршительнымъ голосомъ.

– Не горячись и не торопись! Сильная опрометчивость можетъ испортить дло и поврдитъ твоему счастію.

Молодая двушка молчала и крпко сжала голову руками; видно было, что она сильно страдала, что только твердая воля удерживала ее на мст.

– Я знаю чего хочу, мн не о чемъ долго раздумывать, – сказала она твердо.

– Ну а если онъ пожелаетъ просить твоей руки? – спросила Флора, искоса взглянувъ на сестру.

Дыханіе остановилось въ груди Кети.

– Онъ не можетъ сдлать этого, я никогда не пользовалась его симпатіей.

– Это такъ. Но на свт все возможно, и если-бы онъ вдругъ сдлалъ теб признаніе въ любви; то тогда залогъ свободы былъ бы плохо сбереженъ въ твоихъ рукахъ, не такъ-ли? Нтъ, я боюсь отдать кольцо, по крайней мр теперь я имю средство держать его въ своихъ стяхъ.

– Боже мой! какъ ты мучишь меня, – вскричала Кети съ болью въ сердц. – Пойми-же наконецъ, что именно въ настоящую минуту, когда я вижу весь твой эгоизмъ, я чувствую желаніе, избавить Брука отъ твоихъ низкихъ интригъ. По-крайней мр ты не будешь имть надъ нимъ власти, онъ начнетъ новую жизнь, онъ будетъ счастливъ въ сред своей семьи, и не будетъ обреченъ на натянутую жизнь возл бездушной кокетки.

– Очень вамъ благодарна за такое лестное мнніе обо мн. Я нахожу, что ты слишкомъ горячо заботишься о его счастьи и потому боюсь передать теб свое сокровище.

– Давай его сюда, теб нечего бояться.

– А если онъ дйствительно любитъ тебя?

Губы молодой двушки задрожали отъ сильной внутренней боли, она судорожно сжала руки, но не тронулась съ мста.

– Такъ что-жъ такое? – Разв на свт мало женщинъ лучше меня? Будь спокойна, теперь онъ будетъ осторожне въ выбор невсты. Отдай мн твое поддльное кольцо, и хотя съ нимъ уже не связано больше ни малйшаго права, но я общаю теб свято хранить его, потому что оно упрочиваетъ свободу Брука.

Съ этими словами она протянула руку.

– На сколько я тебя знаю, въ теб слишкомъ много честности, чтобы употребить его въ свою пользу, – сказала Флора, снимая съ пальца кольцо.

Нервная дрожь пробжала по членамъ Кети, когда холодный металъ коснулся ея руки, затмъ пальцы ея крпко сжались и на губахъ мелькнула презрительная улыбка. Молодая двушка была слишкомъ горда, чтобы еще разъ повторить свое общаніе.

– Что-жъ ты молчишь, Кети? – сказала Флора съ нетрпніемъ.

– Вдь я дала теб слово, чего-же теб еще надо? Теперь я въ твоей власти! Довольна-ли ты? – воскликнула Кети взволнованнымъ голосомъ и вышла.

Въ ту минуту, когда, растворивъ двери, она показалась на порог корридора, по лстниц поднимался докторъ Брукъ. Его глаза невольно обратились въ ту сторону, гд находились об сестры; одна изъ нихъ съ гордымъ, торжествующимъ видомъ стояла посреди комнаты, а другая едва держалась на ногахъ отъ чрезмрнаго волненія. Докторъ съ испугомъ подбжалъ къ ней, чтобы поддержать ее, между тмъ какъ дверь съ шумомъ захлопнулась за ними, и съ ея скрипомъ смшался хорошо знакомый имъ смхъ.

Посл обда въ дом разразилась всми ожидаемая гроза, явилась судебная комисія. Но какъ бы хладнокровно ни ожидали ея прибытія жители виллы, однако нервная лихорадка сильно потрясала ихъ члены, когда у подъзда раздался звонокъ судебнаго слдователя. Въ комнатахъ происходила неимоврная сумятица, лакеи съ шумомъ переносили съ чердака старинные столы и комоды краснаго дерева, запыленные диваны и кресла въ полинявшихъ чахлахъ, полуразвалившіяся этажерки, и ставили всю эту рухлядь въ корридоръ нижняго этажа, гд ихъ осматривалъ зоркій глазъ президентши. Въ сняхъ высоко громоздились ящики и чемоданы съ приданымъ Флоры, каждую минуту ожидая прибытія запоздавшаго фургона, а въ обширныхъ кладовыхъ оставалось много пива и вина, которое люди не успли еще прибрать къ своимъ рукамъ.