Шекспир Уильям
Шрифт:
III
Пускай любовь внушает нам измену, Но я клянусь, что верен буду я! Моей любви обет имеет цену, В том красота ручается твоя. В твоих глазах — источник вдохновенья, В твоих чертах науки смысл сокрыт, И тот мудрец, кто, нем от восхищенья, Твою красу душой боготворит. Но жалок тот, кто пред твоей красою Не склонится восторженно челом! Ты все звучишь гармонией святою, В очах — заря, в устах — Господний гром. Прости ж меня за то, мой друг прелестный, Что гимн земной пою красе небесной!IV
Едва луч солнца высушил росу И стадо в тень укрылось, отдыхая, Как у ручья, под ивою, в лесу Киприда ждет красавца, изнывая. Сюда ходил нередко в сень ветвей Адонис грустный утром на купанье… Как жар силен!.. Но жарче и сильней Томит богиню встречи ожиданье. Но, чу! Он здесь… он сбросил плащ… и вот Стоит нагой, ветвями осененный! Луч солнца жгуч!.. Но жарче солнца жжет Богини взор, к красавцу обращенный. И мальчик в воду кинулся скорей! Богиня ж мнит: "Зачем я не ручей?"V
Моя любовь капризна, хоть прекрасна, Нежней голубки, но не так верна, Ее душе довериться опасно, Мягка, как воск, как сталь, тверда она. Лилеи бледной чище и красивей… Но кто же, кто изменчивей и лживей?! Как много клятв звучало в тишине! Боясь любви, но дорожа любовью, Уста к устам — она шептала мне Слова любви, приникнув к изголовью. Они казались правдою… И что ж? Все эти ласки, клятвы, слезы — ложь! Ее любовь сжигала, пламенея, Она ж с любовью вместе, не жалея, Сожгла и храм, который создала, И, говоря о верности, лгала! Любви ль ждала иль жаждала разврата, Бедна душой — ничтожностью богата?!VI
Был чудный день, когда на холм крутой Бледней голубки, нежной и смущенной, Взошла богиня с тайною мечтой Застать красавца в роще отдаленной. Звучит рожок… Со сворою собак Приходит он, разгорячен охотой, И вот богиня с ласковой заботой Твердит ему: "Когда-то точно так Здесь юноша охотился прекрасный, Случилась с ним смертельная беда: Он кабаном был ранен, — вид ужасный! — Сюда, в бедро, — вот посмотри… сюда!.." И все красы богиня обнажает… Но юноша стыдливо убегает!..VII
Ты слишком рано, роза, отцвела, Не расцветя весеннею порою; Жемчужина Востока, ты тускла; Сразила смерть тебя своей косою. Так часто вихрь срывает, налетев, Незрелый плод с погнувшихся дерев. И плачу я, хоть плакать нет причины: Досталось мне наследство, — но его Я не искал, и от твоей кончины Не ожидал я ровно ничего. Пошли же мне, любимый друг, прощенье: Я унаследовал… твое презренье!VIII
Адониса поближе усадив, Речь повела влюбленная Венера О том, как Марс, почтение забыв, К ней бросился, и, видно, для примера Сама к красавцу бросилась, шепча: "Так Марс привлек меня в свои объятья, (И юношу к себе прижала), — так с плеча Сорвал завязки!.. Что могла сказать я?! Так целовал, к устам моим припав…" И обожгла Адониса лобзаньем. Но он вскочил, стыдливо не поняв Ее намеков, вызванных желаньем. О, если б так ласкала ты меня, Пока бы сам бежать не вздумал я!IX
С юностью старость не может Мирно ужиться вдвоем; Юности грусть не тревожит, Старость грустит о былом. Юность — цветущее лето, Дряхлая старость — зима. Юность светла и согрета, В старости — холод и тьма. Юность полна увлечений, Старость полна опасений. Юность стремится вперед Броситься в битву отважно, Старость медлительно-важно Поступью тихой бредет. Старость, тебя не терплю я! Юность безумно люблю я! Грезы ее хороши!.. Старость — тяжелое бремя… Что же теряешь ты время, Милый пастух мой, спеши!X
Да, красота пустой, ничтожный дар! Она цветок, который увядает, Она стекло, которое удар Дробит, и лак, который блеск теряет. Глядишь — богатство, тешившее нас, Уже мертво и не прельщает глаз. Не возвратить того, что протекло: Цветок увял, и нет ему спасенья, Стекло разбито, чем склеить стекло? Померкший лак не заблестит от тренья. Так красоты исчезнувший обман Не возродить усилием румян.