Некоторое время он заворожено разглядывал Бориса.

– Заходила дама, - выговорил наконец, медленно, радуясь возможности поболтать с

иностранцем.

Борис сразу распознал его игру и улыбнулся в ответ.

–

Дама? Я слушаю.

– Если бы вы подходили к моей стойке, когда возвращаетесь в гостиницу, всю

информацию о звонивших и визитёрах получали бы моментально, - объяснил служащий –

словно обделённый вниманием ребёнок, но по-прежнему улыбаясь.

– Увы, все действительно важные персоны знают номер моего сотового телефона,

поэтому мы с вами общаемся так редко. Итак, что за дама?

–

Вас не было в номере.

– Она представилась?

–

Нет.

–

Русская?

–

Говорила по-английски. Я не распознал акцент, но она европейка.

–

Спрашивала меня?

Правый глаз индуса дёрнулся. От обиды.

– Я бы не сообщил вам о её приходе, не спроси она именно вас.

Борис нахмурился.

– Вы очень хорошо выполняете свои обязанности, - сказал он деланно серьёзным тоном.

– Я не люблю, чтобы меня отвлекали по пустякам. Похвально.

Теперь правый глаз тщеславно блеснул.

–

Дама что-нибудь просила передать?

–

Нет.

–

Странно, вам не кажется?

– Возможно. Я могу быть свободен? – индус сделал движение, похожее на скупой

поклон.

– Замрите, - отчётливо приказал Борис.

Служащий не без удовольствия подчинился. Ни единого движения.

– Замрите, мне надо подумать.

Борис задумался. 35 лет, женат. Полного телосложения, носит очки и короткую бородку.

–

Если дама вновь придёт, выпытайте у неё всё, что сможете, - Борис достал из кармана

купюру и вручил индусу незаметным движением.

–

Приятного вечера, господин!

Выпить мартини он решил не в своей скромной гостинице, а в Searock Sheraton.

Продвигаясь к отелю на старой модели Мерседеса, который предоставила фирма, Борис уже

не в первый раз заметил море и решил, что до отъезда было бы нелишне искупаться.

Отправил машину на паркинг, зашёл в гостиницу. 24-часовой кафетерий располагался на

одном из последних этажей отеля. Пить здесь вечерами мартини и выкуривать полпачки Silk

Cut его надоумил смешливый Генрих – коллега по фирме. Генрих же бросился к нему,

стоило только Борису войти в кафе и оглядеться.

27

– Привычка – единственное утешение в колониальной стране! – браво выкрикнул

англичанин и повёл коллегу к своему столику.

– И ещё кондитерские изделия с пряностями, - добавил, когда уселись.

– Кому как. А Индия уже не колония, - напомнил Борис, рассчитывая на bon mot.

–

Именно поэтому привычка утешает.

Борис заказал мартини.

– Генрих, меня сегодня спрашивала дама, но не застала и, к сожалению, не

представилась. Случайно, не ваша подчинённая?

–

Нет, я никого не посылал. Все проблемные вопросы мы с вами разрешили сегодня

утром в офисе.

– Европейка. Зашла, визитку не оставила. Странно, не правда ли?

– Не думаю. Послушайте только, - сказал Генрих, нервно шурша газетой. – Этот

человекообезьян – всего лишь выдумка бездельников и попрошаек.

–

Тот, что уже несколько месяцев терроризирует мумбайскую бедноту?

– Ага, шимпанзе с железными клешнями.

–

Я читал, что это существо больше похоже на гигантскую кошку.

– Ага, а ещё у него огненные глаза и зелёное свечение в груди.

–

Напоминает какое-то индийское божество.

–

Это массовая истерия. Бомбейская полиция утверждает, что никакой обезьяны-убийцы

не существует – обыкновенный психоз. Ага!

– Как же они объясняют несколько смертей и увечья, нанесённые другим жертвам?

–

Стоит только кому-нибудь выкрикнуть: «Человек-обезьяна!», начинается такая куча-

мала, что ни увечьям, ни смертям удивляться не приходится.

–

А первоисточник?

–

С поисков мифического существа полиция переключилась как раз на поиски главного

выдумщика.

–

Политическая афера?

–

Ага! Сомневаюсь. Этот суеверный люд…

–

Никого они не найдут, - подытожил Борис.

–

Ответьте мне только, почему подобными видениями не страдают обеспеченные